Космопроходцы

– Всем отдыхать! – встал Бугров. – На Землю отправлена депеша, будем ждать ответ. А пока Сферой будут заниматься беспилотники.

Он поманил рукой Ломакина, оба вышли. Дверь отрезала за их спинами гул голосов.

Прооперированная нога Ивана была в специальном чехле, и он уже мог ходить, прихрамывая.

– Не бросай его, – сказал Бугров.

– Кого? – не сразу понял Иван. Потом сообразил, кивнул, дёрнул себя за вихор. – Да Фил ни в чём в общем-то не виноват, просто горяч больно. Навещу, поговорим… Значит, мы остаёмся? Или нет? Игорь Ильич прав, здесь уйма интересного, жаль уходить.

Бугров пошёл прочь по коридору, пробурчал себе под нос:

– А то я не понимаю… Пока не найдём противоядия от пси-излучения, из корабля ни шагу!

Ломакин вскинул вверх сжатый кулак, резко опустил:

– Йес!

Бугров оглянулся, и Иван поспешно сделал непроницаемое лицо.

– Найдём, Виталий Семёнович!

Бугров скрылся в рубке.

Он лучше всех знал, что корабль не покинет Сферу Дайсона до тех пор, пока не прибудет борт с группой исследователей. Лишь после этого можно будет отправляться на Землю, где первопроходцев наверняка ждёт новая экспедиция к экзотическим космическим объектам.

Рейд 3. Призрак Судного дня

1

Филипп Каледин позвонил неожиданно, когда Ломакин собирался поехать с родителями, жившими в Полтаве, отдохнуть на берегу речки Ворскла.

Отцу Ивана исполнилось пятьдесят девять лет, он работал директором Школы русского рукоделия, был знатоком ремёсел и лично построил на приусадебном участке кузню, где ковал великолепные поделки из металла. Кроме того, старший Ломакин любил рыбачить, приохотил к этому сына, и младший Ломакин часто отдыхал от полётов за пределы Солнечной системы на малой родине.

Хотя дом отца вряд ли можно было назвать родовым имением. Впервые в этом месте на окраине города двести лет назад, аккурат в канун Октябрьской революции, поселился один из предков Ломакиных, Пётр Алексеевич Ломакин, живописец и литератор. Естественно, дом перестраивался не раз, реагируя на изменения ситуации в стране и в соответствии с финансовыми возможностями семьи, но до уровня богатых усадеб не добрался и в нынешние времена представлял собой небольшой двухэтажный коттедж с шатровой отделкой по славянским мотивам, как и все хозяйства в этом пригороде, образовавшие старорусское подворье.

Была суббота, двадцатое августа. Ломакины уже укладывали снасти в багажник флайта, чтобы забраться подальше, на мысок, поросший сосняком, свое любимое место, когда звонок Филиппа вынудил Ивана оторваться от этого занятия.

После полёта к Сфере Дайсона отношения молодых людей нельзя было назвать дружескими.

Каледин повёл себя на этом объекте слишком агрессивно, поддавшись излучению «пси-мусорных» отходов вымерших хозяев Сферы. Но в принципе Филипп был умным парнем, понимал свою вину и пытался как-то её загладить, смущённый собственным поведением и уровнем психической неустойчивости. После возвращения домой он пообещал всем довести себя до состояния «супермена, не поддающегося никаким внешним воздействиям».

Ломакин излучению Сферы Дайсона не поддался, и это Каледина расстраивало.

– Привет, Железный, – сказал он преувеличенно радостно, когда Иван включил обратку; нынешние гаджеты позволяли вести переговоры с абонентом с помощью персональной голографии: изображение собеседника видел только человек, с ним разговаривающий. – Как отдыхается?

Иван пропустил придуманную Филиппом кличку Железный мимо ушей.

– Только собираюсь, – признался он. – Едем с отцом рыбачить. А ты?

– Хотел махнуть на Курилы с компанией, но возникли проблемы.

– Помочь? – великодушно предложил Ломакин, в глубине души не чувствуя особых сопереживаний. Но мать воспитала сына вежливым человеком, и в жизни это помогало ему не раз.

– Здесь ты бессилен, – засмеялся Каледин, брюнет с тёплыми карими глазами, в отличие от Ивана, синеглазого блондина. – Затевается новый поход к очередному экзоту, и моё начальство собирает отряд. Мне тоже предложили.

– Куда? – заинтересовался Иван.

– В Орле нашли интересную планету.

– Сейчас планеты у звёзд открывают каждый день. По теории в нашей Галактике на сто миллиардов звёзд приходится триллион планет.

– Ну, ты же знаешь, чем мы занимаемся. Среди этих триллионов немало такого, что стоит исследовать в первую очередь.

Иван машинально кивнул.

Первопроходческие рейды в космос после появления ВСП-технологий стали регулярными. Сначала в российском Центре космических исследований, затем и в аналогичных структурах других стран появились подразделения для экспресс-изучения экзотических объектов в глубинах Вселенной: звёзд, чёрных дыр и планет. А потом под эгидой Межкосмоса был создан Международный кластер аномальных исследований (МКАИ), использующий новейшие ВСП-корабли, в том числе «Дерзкий» – крейсер Российского космического Агентства, на котором Иван и служил.