Космос во мне

— Держи, — бармен вытащил из — за стойки мой пояс с кобурой и утерянным пистолетом. — Накрыли банду, власти сказали, тебе вернуть в качестве благодарности за содействие в поимке.

— Спасибо, — усмехнулся криво и вернул оружие на законное место.

— Жена у тебя — золото, — запел здоровяк, наливая двойной виски. — Холодильник мне починила, вентиляцию в жилом комплексе наладила, семьи рабочих задышали полной грудью…

Бармен продолжал восхвалять ее, а я хлебал и думал о своем. Везде шустрая поспела, всем угодила. Всем… кроме меня. Поймал себя на ревности и усмехнулся горько. Опрокинул стакан, звучно стукнул по барной стойке, мол, заткнись уже. А бармен просто улыбнулся, налил еще и продолжил.

Хмель ударил в голову, как надо. Но легче не стало. Тоски прибавилось. Болтовня бармена — просто фон. Лучше бы музыку включил…

Я вдруг понял, что дело даже не в корабле, и не в том, что ее лапы уже в моем сейфе с многолетними сбережениями. Дело в другом. Я поделился с ней самым важным. Своей мечтой! Тем, чем жил и грезил все эти годы. А она… она приняла, как факт и продолжила заниматься какими — то своими усовершенствованиями! То, что для меня очень — очень важно, то, что являлось делом моей жизни, для нее пустота. И от этого особенно больно.

Дурак. А чего я хотел от нее? Она ведь не просила. Никогда ничего не просила. Даже тогда, у трапа, будучи жалкой и никчемной. Она не просила. Я все ей дал сам. От начала и до конца. Потому что я так хотел. Хотел для себя. Хотел чувствовать благодарность, возможно искупление за все прежние злодеяния. Тешил себя и свою гордость. Я — эгоист.

Сложно понять самого себя. Чего от нее — то хочу?!

— Повтори, — бросил, заливая горькие остатки в горло.

Ринни, ты тряпка. И об тебя вытерли ноги. Ощущение сейчас именно такое.

Она всегда молчала, принимая все, как должное. А я давал, давал и давал, распыляя с такой легкостью все, что пятнадцать лет соскребал по крохам.

— Дружище, тебя чего — то развезло, — насторожился бармен, придерживая мой стакан. — Присядь — ка за стол, я позову официантку.

Переместился за стол. Заштормило не на шутку по дороге до стула, но я удержался. Сам вижу, что перебрал, но уходить не хотелось из бара. Хотелось еще выпить.

За столом в одиночестве побыть не дали. Подсел какой — то рабочий, стал спрашивать, как там в галактике дела.

— У вас тут в системе имперских крейсеров полсотни, а ты ни в ухо, ни в рыло, — рассмеялся я, решив покошмарить народ.

— Да брешешь! — Ахнул работяга.

Подсели еще трое с соседнего стола. Всем вдруг стало интересно.

— Брешешь, — усмехнулся я, наслаждаясь сосредоточенным вниманием. — С чего бы инфосети вашей не работать? Не задумывались? Глушат всю систему имперские флагманы. А где флагманы, там и флот. Так вот ребятки, я вам скажу. Битва намечается в соседней системе. И если имперцы проиграют, Девораторы придут и сюда. Так что запасайтесь оружием, хотя оно вам вряд ли поможет. Слышал я, что пехота пришельцев настолько сильна, что без робототехники наши войска будут простым мясом. А уж о рабочем классе я вообще молчу, вы им будете едой на блюдечке.

Не заметил, как появилась Алена.

— С мужем побуду, — брякнула, и все рассосались в туман. Или у меня уже все в тумане?!

Надо отдать должное девице. Уважение она тут быстро заработала.

— Алкоголь на восстановление плохо влияет, — брякнула, взывая к моему рассудку.

— Тебе — то что? — Промямлил и отхлебнул еще.

— Ринни, чего ты от меня хочешь? — Раздалось после непродолжительной паузы.

Посмотрел в ее глаза. Такие строгие, жгучие, красивые. 8 них чертова Вселенная, которая поглощает с головой, стоит только засмотреться. Этот светлый ангел пришел ко мне на корабль и уничтожил всю мою прежнюю жизнь. А теперь я потерял смысл двигаться дальше. Стремление к цели нулевое. Его просто не стало в одночасье. И не пойму, то ли я сам виноват, то ли эта сука, отравившая мою жизнь околдовала меня по полной программе?!

— Почему? — Бросил, голова уже не держалась на шее. Забавно, мы задаем друг другу вроде бы разные вопросы вместо того, чтобы дать один ответ.

Алена подсела ближе. Я повернул к ней голову. Носик ее едва не касался моего. Она накрыла своей теплой ручкой мою. Левой, живой, настоящей. Не той, которую я ей сделал. За которую заплатил двести тысяч с лихвой… неблагодарной суке.

— Ты видишь вещи иначе, чем я, Ринни, — раздалось признание девушки.

Услышав ее голос, я уже не мог ненавидеть.

— Быть может, я не уловила твоих эмоций, — продолжала она. — Ты просто показал, и я не знала, как мне реагировать. Да, красиво, да, особенно. Но это всего лишь ролик. Я не чувствую так, как желал бы ты. Не думай, что это просто. С легкой команды Алисы заставить меня полюбить чужое.

Замолчала, выдохнула тяжело. Допила мой виски.

Чужое. Как больно звучит из ее уст это слово. Настолько, что даже измененное восприятие не может заглушить всех чувств негодования и обиды. Мы задаем друг другу неверные вопросы, но подсознательно получаем нужные ответы. Как же все сложно. Как же хочется верить, что она понимает, как мне хреново.