Космос во мне

На каком — то непонятном языке. Первый звук отозвался ахом в груди, первое слово заставило замереть, затаить дыхание. Секунды песни, и замерло сердце. Алена запела, будоража мою душу, обнажая ее как никто другой и никогда прежде. У нее даже голос стал другим, ангельски прекрасным, невероятным, поглощающим без остатка. Мира не стало из — за магии звуков. Он остановился, замер, слушая ее, будто исчез вовсе. Все вокруг созданное из частиц теперь колебалось под ее непонятные звуки, столь прекрасные, что я уже не мог думать ни о чем другом. Просто слушал и наслаждался прекрасным.

Вот о чем она говорила. Вот она истинная магия ее голоса… Счастье накрыло с головой. Спасибо судьбе, что у меня есть это сокровище… Как же я люблю ее. Жить без нее не могу.

Алена закончила, и мне вдруг стало так досадно и невыносимо плохо! Будто перекрыли кислород, остановили оргазм на полпути… Мне было мало. Катастрофически мало. Музыканты так и не начали играть, завороженные песней. И никто не открыл даже рта, пока она пела. Мне показалось, что никто и не шевелился, шокированный таким голосом.

— Всем спасибо, — брякнула довольная Аленка и направилась ко мне.

Зал еще не опомнился, а она уже плюхнулась рядом. Раскрасневшаяся от внимания, от чего — то еще. Она взяла бокал неожиданно дрожащей рукой и выпила все залпом. Суетливый официант успел позаботиться, чтобы было налито.

— Надо было идти в певицы, — брякнула как ни в чем не бывало. — Ринни, ты сам не свой? Я плохо спела?

Если бы я сейчас смотрел ей в глаза, то она бы видела выражение моего лица, тогда бы она задавала другие вопросы. Не сошел ли я с ума, к примеру.

Вместо похвалы и прочего просто ответил:

— Нормально.

Сам от себя не ожидал, что весь восторг сойдет на нет, когда она закончит. В груди тоска, может нотки злости. Она будто посмеялась над всеми ими… а еще надо мной, показав лишь крохи, подразнив гурманов. Дав понять, где их место.

Даже певец осунулся, понимая, что его песни по сравнению с ее, как блеяние овцы. Заминку спасла включившаяся над головами фоновая музыка. Люди ожили, принялись вновь за свои напитки, яства и разговоры. Словно их только что сняли с паузы, и теперь их обыденная жизнь продолжается. Конечно, Аленку продолжали расстреливать взглядами, но уже более скромно.

— Я хочу уйти, — заявила девушка через десять минут.

Кажется, не один я чувствовал негатив, но и она ощущала его чуть ли не своей кожей. Руки похолодели, я даже заметил мурашки.

Подозвал администратора, что вился неподалеку и расспросил его, как добраться до гостиницы. Она оказалась недалеко. Расплатившись золотой монетой и частью купюр, мы покинули заведение. Не знаю, как девушка, но я точно с осадком на сердце.

***

Прошлись по пустой улице, завернули в арку, как нам рассказали. Не сделали и двадцати шагов, позади окликнули.

Надо бы делать ноги. Я уже понял, кто это. Но почему — то не стал драпать. Видимо, храбрость и безрассудство у меня в крови. При девушке я уж точно трусить не стану. Военные из бара догнали нас. Все восемь человек. Хотел было уже вынуть оружие, но они своего не доставали. Просто хари наглые и пьяные мне не понравились. А еще этот тон.

— Имперцы, один вопрос, всего один. И можете катиться, — выдал на вид самый здоровенный. Широкоплечий качок, довольно молодой и, кажется, самый пьяный среди дружков.

Я вышел вперед девушки, готовый в любой момент снести любому голову. Мысленно просчитал варианты и размял пальцы правой руки, отодвинув ткань пиджака. Если придется, скорости хватит, чтобы за четыре секунды убить их всех. По полсекунды на каждого с учетом того, что двое закрыты телами товарищей, придется ждать, пока первые упадут. Но стоит ли доводить до такого?!

Я промолчал. Но видом своим показал, что готов к любому повороту событий.

— А ты не бычься, не бычься так, уважаемый имперец, — встрял его товарищ, почти такой же огромный.

Встали полукругом на дистанции примерно в три метра. Теперь мне хватит и трех секунд…

— Из чего вы сделаны, а? — Задал свой вопрос пьяный громила, скривив гримасу, что разу кирпича захотела. — Чем отличаетесь от нас?

Я продолжал молчать. Провоцировать не хотелось. К сожалению, за меня это делал мой взгляд. И я не мог позволить себе уйти, поджав хвост. Поэтому готовился к худшему раскладу.

— Набыченный какой — то, — стали комментировать.

— Так у него ж ствол, — усмехнулся другой товарищ, помельче.

— Аааа, — протянула здоровяк. — Так и у нас. Но мы же не будем никого убивать. Все же вы наши друзья, империя прислала вас нам в помощь. Вот только помощи от вас никакой. Одни только подставы.

— Это точно.

— Да уж, — стали поддакивать.

— Давай, может, проверим из чего ты сделан? А? — Продолжал провоцировать здоровяк.

— Мы не в ответе за все войска империи, — решил разрядить обстановку. — Мы сами по себе, ясно?

— Ясно, ясно, — усмехнулся мужчина в ответ. — Заднюю врубаешь?

— Нет, — ответил ему спокойно.

— Давай тогда проверим, из чего сделан ты? Без пушек, а? Давай один на один? Страшно тебе, имперец?

— Не страшно, но какой в этом смысл? Враг — то у нас один.