Космострим

— Почему ты не вживила себе противозачаточный чип? — холодно спросил он ее.

— Я думала, что мы любим друг друга, и нам это не нужно, — промямлила она. Не хотелось признаваться, что она просто забыла его поменять. И уж конечно эта беременность не стала желанной для беспечной девчонки. Только вот как теперь не дать сорваться Рэму с крючка?

— Тогда зачем ты помогала мне с инфосетью? Ты же знала, как для меня это важно.

— Рэм, не пугай меня. Что может быть важнее ребенка? — Берта постаралась придать взгляду как можно больше невинности и нежности.

— Что ты собираешься теперь делать?

— В смысле? — в голосе девушки зазвучала плохо скрываемая злость. — Ты что, вот так запросто бросишь меня с твоим ребенком?

— Нет, — все так же холодно ответил Рэм, отворачиваясь к окну. — Своего ребенка я бы никогда не бросил. Даже из Академии ушел бы, не задумываясь.

— Ты что, сомневаешься во мне? — прошипела Берта, подходя к Рэму.

— Никогда не сомневался, — горько произнес тот. — Поэтому очень благодарен друзьям, которые посоветовали мне самому вживить противозачаточный чип. Не хотелось беспокоить тебя вопросами, решил, что лучше я сам буду предохраняться, чем просить об этом тебя. Я меняю его регулярно каждый месяц. — Он резко развернулся и посмотрел ей в глаза. В его взгляде была боль от предательства. В ее — лишь растерянность от того, что ее план сорвался. И испуг от непонимания, что делать дальше.

— Рэм, прости, я не хотела, — протянула она, — так получилось…

— Кто отец?

— Это неважно.

— Кто отец? — повысил голос Рэм.

— Полянский, — прошептала она, опустив глаза. Рэм отшатнулся. Она не могла бы ударить его больнее, чем сейчас. — На встрече выпускников, там было весело, а он был таким милым, а мы с тобой как раз поссорились тогда, и я чувствовала себя такой одинокой… Помнишь, зимой, из-за того, что я назвала твое имя в сети? — она хотела рассказать, что почти совсем не виновата, просто ей было плохо, а Георгий так красиво ухаживал и был очень милым. А потом они танцевали, затем выпили, и вся тусовка оказалась у него дома, а Берта — в постели Полянского. Они и потом еще встречались немного, пока Берта не помирилась с Рэмом. Ее тянуло именно к этому парню, хотя Георгий был гораздо популярнее и перспективнее.

— Мне не нужны подробности, — Рэм как можно быстрее собрался и почти выбежал из дома. Ну, вот и все, теперь их разрыв окончательный. Интересно, Полянский знал о том, что Берта — его девушка, или для него она была просто очередной красоткой? Что ж, теперь из-за беременности Берты Полянский не покажется в Академии года три. Жаль, что это не назовешь отсевом — за Георгием сохранялось его место, и больше никто не мог на него претендовать. Рэм подумал, что с удовольствием учился бы вместо этого гада.

Ян заметил депрессию друга сразу же и потребовал объяснений. Рэм не стал ничего скрывать. Ни предательства, ни своего намерения покинуть Академию.

— С ума сошел? — возмутился Ян. — Ты шел к своей цели с детства. И теперь все бросишь?

— Да не могу я тут больше учиться! Не могу! — эмоции наконец прорвали плотину, и вся боль Рэма выплеснулась в отчаянном крике. — Тут учится она! И он! Не могла найти кого-то другого… Я же любил ее, понимаешь? — его трясло от горя, но Ян схватил друга плечи.

— Понимаю! А ты понимаешь, что собираешься перечеркнуть свое будущее из-за Полянского? И из-за девчонки, которая тебя предала? Неужели они стоят твоей жизни?

— Мне все равно, — ярость сменилась апатией, Рэм снова застыл. — Мне все равно.

— А мне нет. Благодаря тебе я поступил в Академию, на факультет, о котором мечтал. Без твоей муштры и поддержки в школе я бы в жизни сюда не попал. И теперь пока ты не станешь настоящим пилотом, я тоже не успокоюсь, понял?

— Я уже ничего не хочу.

— Тогда пройди хотя бы практику. Вы к Проксиме полетите! Ты же никогда не был так далеко в космосе! Когда еще выпадет такой шанс? Потом будут каникулы, у тебя будет время все обдумать, хорошо? Закрой первый курс, прошу. Ради меня.

— Ладно, — Рэм отвернулся к окну и больше не проронил ни слова. Ян дождался прихода тети Шуры и покинул дом друга. Провожать его Рэм не вышел.

Глава 4. Первая космическая

Рэм сидел в командном отсеке звездолета, накрепко пристегнутый ремнями безопасности в амортизационном кресле. Грузовой корабль Перигелий готовился войти в гиперпространство. Полет в нем до пункта назначения займет не больше часа, тогда как в обычном пространстве он занял бы сотни тысяч лет. Напротив Рэма располагался еще один член экипажа — бортинженер Юрий Лисицын, тоже первокурсник-практикант из Академии. Его лицо было знакомо Рэму, они иногда пересекались на общих парах курса. Хотя общаться не приходилось.

Остальные члены экипажа — командир корабля, он же первый пилот, второй пилот-практикант и бортинженер находились сейчас в кабине пилотов. Рэм многое бы отдал за то, чтобы сидеть сейчас там же, вместе с ними, перед панорамными иллюминаторами корабля. Но пока он мог видеть звезды только через крошечное окошко у себя над головой.