Коснись зари

— Карамба! — Хоакин в два гигантских шага преодолел разделявшее их расстояние, подхватил ее на руки и прижал к себе. Внезапный прилив нежности овладел им. Ничего подобного он раньше не испытывал и теперь больше чем когда-либо хотел доказать, что вовсе не был тем отвратительным животным, каким казался мгновение назад. Даже себе он не мог объяснить, что случилось; возможно, во всем виноват вид головы Карильо — воспоминание об этом человеке, подобно воспоминаниям о Росите, было одной из тех ран, которые никогда не заживали в его душе.

Пока ее пальцы расстегивали пуговицы его рубашки, Хоакин наклонил к ней голову и прошептал:

— Посмотри на меня! — Он прикоснулся ладонями к ее щекам, погладил большими пальцами уголки глаз. — Ты красавица, настоящая красавица…

Губы Хеллер приоткрылись, и Хоакин, почувствовав влажный кончик ее языка на своих пальцах, застонал. Ее широко открытые глаза сияли огненным пожаром, и в то же время она была столь невинна…

Хоакин поцеловал ее с таким пылом, какого сам не ожидал от себя, и уже через секунду ласкал упругие, закрытые одной лишь сорочкой груди.

— Джентльмен не прикасался бы к вам так, — прошептал он хриплым голосом.

— Но вы, слава Богу, не джентльмен! — Ее голос звучал почти так же хрипло.

— Леди потребовала бы, чтобы я оставил ее, прежде чем это уже нельзя будет остановить…

Хеллер погладила его грудь, затем, опускаясь все ниже, провела рукой по дорожке грубых волос. Достигнув пояса, она помедлила, затем решительно направила пальцы вниз.

— Но я, кажется, уже не леди.

— Как это — кажется! — вскричала Абигайль Дейтон, появляясь в дверном проеме смежного номера. Воинственно размахивая зонтиком, она твердыми шагами прошла в комнату. — Уже второй раз я нахожу вас склонившимся над моей племянницей, молодой человек. Я предлагаю вам немедленно отпустить ее и не прикасаться к ней до тех пор, пока вы не объявиге о своем намерении жениться на ней! — Ткнув наконечником зонтика в ребро Хоакина, она заставила его отпрянуть от Хеллер.

— По-моему, это очень плохая привычка! — прохрипел он и потянул зонтик к себе, отчего Абигайль чуть не упала; однако она нисколько не испугалась и гневно дернула на себя ручку.

Вот как, она хочет поиграть в перетягивание каната? Он даст ей эту возможность. К удивлению почтенной дамы, ее противник перехватил зонтик, затем резко дернул на себя. В то же мгновение ее руки оказались прижатыми к телу, словно крылья индейки.

— Вы напоминаете мне об одной моей родственнице — надоедливой старухе, вечно приходившей без приглашения, совавшей свой нос куда не следует и отдававшей приказы направо и налево. Однажды ее муж решил, что с него достаточно, и застрелил ее.

— Вашей родственнице не повезло, — возразила Абигайль, сверля его своими синими глазами. — К счастью, у меня нет мужа. Я всегда говорила, что от мужчин куда больше неприятностей, чем пользы. Вы, молодой человек, являетесь тому отличным примером!

Несмотря на всю свою надменность, Хоакину нравилась эта решительная старая дама, но он не мог сказать ей об этом.

Отпустив Абигайль, Хоакин удержал в руках зонтик, а затем сломал его о колено, приговаривая:

— С дурными привычками пора распрощаться.

Хеллер была в отчаянии.

— Дон Рикардо! Тетушка!

— Спокойно, дитя мое. Я буду благодарна тебе, если ты позволишь мне докончить. — Обернувшись к Хоакину, Абигайль терпеливо, как маленькому ребенку, сказала: — Я прощаю вам очевидное отсутствие хороших манер, сеньор Монтаньос, и даже готова притвориться, несмотря на только что увиденное, будто вы в самом деле человек чести. Однако, как единственная живая родственница Хеллер и ее опекун, я обязана узнать ваши намерения по отношению к моей племяннице.

Торопливо пытаясь застегнуть бюстгальтер, Хеллер попробовала протестовать, но Абигайль движением руки заставила ее замолчать.

— И что именно вы хотите от меня услышать? — с невольным уважением спросил Хоакин.

— Все очень, просто: либо вы прямо сейчас делаете ей предложение, либо перестаете преследовать ее и оставляете нас в покое.

Обхватив руками плечи, Хеллер повернулась к окну. Она была подавлена. Сейчас ей больше всего хотелось бы никогда не слышать ни о Бостонской торговой палате, ни о Коммерческом совете Сан-Франциско, ни о самом Сан-Франциско. И тем не менее какая-то часть ее сознания замерла в тревожном ожидании его ответа.

Глава 11

— Дорогая сеньорита, вы не оставляете мне выбора. Как бы сильно мне ни хотелись повести вашу племянницу к алтарю, я не могу сделать этого.

— Так вы женаты? — подозрительно спросила Абигайль и, когда вместо ответа он покачал головой, кивнула: — Так я и знала. Вы обручены с сеньоритой Вальдес?

Хоакин задумчиво посмотрел на нее.