Коснись зари

— Прошу простить, — сказал Александр, вставая, — у нас с мисс Пейтон есть несколько вопросов, которые мы должны обсудить перед тем, как вернуться в город. Рад был познакомиться с вами, мистер Пирс. — Он протянул молодому человеку руку. — А вам, Абигайль, обещаю не слишком задерживать вашу племянницу.

Оставшись один на один, Абигайль и Гордон Пирс некоторое время молчали.

Абигайль полагала, что сумела поставить нахала на место, и теперь, попивая чай, исподволь наблюдала за Пирсом, не отрывавшим взгляда от Хеллер, до тех пор пока она, идя вслед за Райсом, не скрылась за деревьями.

— Ваша племянница — прекрасная молодая девушка, — любезно сказал Гордон, судя по всему, вовсе не желавший ссоры. — Вы, должно быть, очень гордитесь ею. — Он небрежно взял с коленей салфетку и стряхнул крошки на пол.

Абигайль чуть не уронила чашку. Ее подозрения подтверждались: Гордон Пирс не был джентльменом!

— Действительно, я горжусь Хеллер. — Она все же справилась с шоком, вызванным нецивилизованными манерами собеседника. Бесшумно ставя чашку на блюдце, Абигайль добавила: — Она мне как дочь.

— Разве у вас нет своих детей?

— Видите ли, я никогда не хотела выходить замуж, и в этом мы с Хеллер похожи.

Гордон озадаченно посмотрел на нее:

— Прошу прощения, я, кажется, не совсем понял, что вы этим хотите сказать.

Абигайль вскинула подбородок и подняла одну бровь.

— Только то, что Хеллер не заинтересована в браке, мистер Пирс.

— Могу я спросить почему?

— Разумеется, вы можете спросить все, что хотите. Я просто констатирую факт. Хеллер не хочет замуж, вот и все. В этом нет никакого сомнения — она уже отвергла множество молодых людей.

Внезапно Пирс оперся локтями на стол и наклонился вперед.

— Я не нравлюсь вам, не так ли?

— Нравитесь вы мне или нет, это не имеет никакого значения.

— А я думаю, имеет. Ваше влияние на племянницу почти безгранично. Возможно, я понравлюсь вам больше, если скажу, что в Хеллер есть все, что только может хотеть мужчина от своей жены.

— Хочу еще раз повторить, — Абигайль встала и положила салфетку на стол, — она не имеет никакого намерения выходить замуж.

Несмотря на столь безапелляционное заявление, Гордон ничуть не казался смущенным.

— Нужно ли мне спрашивать у вас разрешения ухаживать за ней?

— Хеллер двадцать шесть лет, мистер Пирс; она давно принимает все решения сама.

— Что ж, благодарю. Я буду иметь это в виду.

Хоакин нервно вышагивал по комнате, когда вошел Лино.

— Теперь его зовут Гордон Пирс, — голос Хоакина был не менее зловещим, чем его хмурый вид, — сейчас он назначен Коммерческим советом Сан-Франциско сопровождать двух бостонок, Хеллер и Абигайль Пейтон, во время их передвижений по городу.

— Хеллер — рыжеволосая, та, о которой ты мне говорил?

— Она самая. Ты был прав насчет Мейджера — если бы я не знал его, то поклялся бы, что он в самом деле изменился, стал джентльменом. Прекрасный дом, сшитая на заказ одежда, цивилизованные манеры — пусть дурачит ими кого угодно, только не меня. — Хоакин зажег сигару и поставил ногу на край стула. — Какой позор — упорно строить новую жизнь только для того, чтобы потерять все. — Он глубоко затянулся, затем выбросил сигару в окно — она больше не давала ему прежнего удовлетворения.

— Позор, — как эхо повторил Лино.

— Ты немедленно пойдешь в офис Торговой палаты и спросишь о маршруте бостонской делегации — так нам будет легче следить за передвижениями мистера Пирса в течение последующих нескольких дней. Если они будут задавать вопросы, скажи им… Впрочем, придумай что-нибудь сам.

Лино отсутствовал почти час; к моменту его возвращения настроение Хоакина заметно улучшилось.

— Они спрашивали, зачем тебе это?

Лино вытащил клочок бумаги из кармана пальто, развернул его и протянул другу.

— Пришлось сказать им, что я из газеты. В итоге они так обрадовались проявленному к ним вниманию, что сами переписали для меня чуть не всю программу пребывания здесь.

Хоакин сел за стол и начал изучать то, что принес Лино. Когда он дошел до конца страницы, его щека чуть дернулась в улыбке.

— Итак, амиго, кажется, в субботу вечером мы идем на бал-маскарад. — Довольный, он откинулся на спинку стула.

Лино усмехнулся:

— Полагаю, для этого нам нужны костюмы. — Он повернулся и посмотрел на себя в зеркало. — К примеру, я мог бы нарядиться монахом-францисканцем. Что скажешь?

Хоакин одобрительно кивнул.

— Тогда ты будешь рыцарем Круглого стола. Король Артур! А? По-моему, неплохо. Впрочем, нет. — Лино покачал головой. — Римлянин! Цезарь! — Лино, прищурившись, вглядывался в лицо друга. — Ты будешь великолепен в тоге, а?

Убийственный взгляд Хоакина заставил его замолчать.

— Ладно. — Выпрямившись, он медленно вытащил нож. — Возможно, тебе лучше появиться в качестве Хоакина Мурьеты. Ты мог бы войти так эффектно, что они навсегда запомнили бы это. — Лино взмахнул рукой, и нож со свистом разрезал воздух.

Хоакин мгновенно сделал выпад и перехватил его руку.

— Как видишь, я еще не разучился владеть оружием.

Они рассмеялись, словно снова были мальчишками, так любящими хвастаться своей удалью.