Коснусь тебя

— Вот, — воскликнул Спенсер. — Вот ее машина. Поворачивай сюда.

Я подъехал и припарковался за машиной Сиенны, не потрудившись выключить зажигание.

— Сиенна! — крикнул я так громко, как только мог, выпрыгивая из машины. — Сиенна!

Люди останавливались и глазели на меня, дети разбегались, чтобы оказаться как можно дальше от меня. Солнце садилось, и мы не могли терять время, если хотели найти ее до темноты.

Я обошел вокруг ее машины, ища любые ее следы.

— У тебя есть запасной ключ? — спросил я Спенсера, и он покачал головой.

Оторвав кусок ткани от рубашки, я намотал его на кулак и ударил им по окну. Многослойное стекло оказалось трудно расколоть, и мне потребовалось несколько сильных ударов, прежде чем я смог разбить его.

Куски стекла посыпались мне под ноги, и я потянулся внутрь, отперев двери и сев за руль. Пот бисером струился по моей шее и стекал по спине. Я чувствовал, как пульсирует вена на шее.

Ее телефон лежал на сиденье со стороны пассажира, и мое сердце упало к ногам. Это начинало все больше и больше походить на то, что мои подозрения могли оказаться верными. Они оставили ее машину и телефон, чтобы ее нельзя было отследить. В парке гуляло так много людей, что можно было легко затеряться в толпе.

— Ублюдок! — Я выругался и ударил кулаками по рулю, безумие страха, паники и проклятого гнева царапало мои кости и разрывало плоть. Это была моя вина. Сиенна исчезла, возможно, она даже ранена.

Или еще хуже.

Одна эта мысль душила меня. Словно с веревкой на шее, завязанной и затянутой, я висел в десяти футах над землей, ожидая, когда воздух перестанет наполнять мои легкие.

С чего мне начать ее поиски? Если мои подозрения были верны, я не смогу найти ее, пока они сами этого не захотят. Все это было гребаной бомбой замедленного действия, и я ждал смертельного удара. В последний раз я чувствовал себя таким беспомощным в ту ночь, когда мое сердце вырвали из груди, и моя жизнь оборвалась.

Ты знал, что ей будет больно.

Я думал, что все может быть по-другому.

Ты должен был знать лучше.

Я влюбился в нее.

И теперь ее нет. Из-за тебя.

Я никогда не хотел, чтобы она пострадала.

Но она пострадала. И это все твоя вина.

— Блядь!

Сайлас приехал с Клео на своем черном Дукати.

— Скажи мне, что ты нашел ее.

— Еще нет. — Я захлопнул дверь машины. — Клео, ты ее видела?

— Нет. — Она сняла шлем. — Я обыскала весь парк, когда ждала ее. Я даже не знала, что ее машина здесь.

— Ты видела кого-нибудь подозрительного?

Она приподняла бровь.

— Опиши подозрительных.

— Иностранцев. Сицилийцы, мудаки в костюмах и галстуках, которые ходят вокруг и ведут себя так, будто им принадлежит этот гребаный воздух, которым ты дышишь.

— О. — Она слезла с мотоцикла. — Я точно не видела таких вокруг. Я бы заметила.

— Господи! — Я хлопнул по задней части Ауди Сиенны. Разочарование, паника, беспокойство — эта ядовитая смесь дурманила мне голову. Я осмотрел парк. — Если бы Сиенна была здесь, кто-нибудь бы ее увидел. — С ее огненно-рыжими волосами и красотой эпохи Возрождения я сильно сомневался, что кто-то мог ее не заметить. — Сайлас, вы с Клео идите налево. Мы со Спенсером начнем с этой стороны. Поспрашивайте вокруг. Узнайте, не видел ли ее кто-нибудь.

Спенсер трусцой побежал к ближайшей группе людей, а я просто стоял там. Внезапно я, блядь, не мог пошевелиться. Когда я смотрел на толпы людей — семьи, дети, молодежь — страх скользнул по моему позвоночнику и обхватил мою грудь, сжимая и утяжеляя ее.

Если бы с Сиенной что-то случилось, если бы ей причинили какой-либо вред… меня ждал бы мой собственный маленький уголок в аду.

И я бы пошел туда добровольно.

ГЛАВА 24

Сиенна

Мое лицо горело.

У меня была самая ужасная чертова головная боль в моей жизни, боль отдавалась в черепе, из-за чего мне было очень трудно думать.

Я хотела было поднять руки и потереть виски, когда поняла, что мои руки связаны передо мной. Я открыла глаза, и адреналин хлынул в мои вены, разгоняя кровь.

Мой нос пульсировал, боль отдавала в скулы. Мой правый глаз казался меньше другого, и не было ни одного сантиметра моего лица, который бы не болел.

В панике я приподнялась на локтях и обвела взглядом пустую комнату. Здесь не было ничего, кроме бледно-голубых стен и хрустальной люстры, свисающей с потолка. Комната была совсем не знакомой, и ужас пронзил мою грудь. Что-то было не так. Я чувствовала это в своих костях, как мое тело дрожит от страха.

— Наконец-то.

— О Боже! — Я вскрикнула и закрыла глаза; мое сердце застряло в горле. — Окли. — Я выдохнула, увидев его сидящим на полу и прислонившимся к стене напротив меня. — Где мы?

— Когда твоя мама — самый богатый риелтор в городе, у тебя есть доступ ко множеству гребаных мест.

Положив одну руку на колено, он другой потер макушку, взад и вперед.

— Мне жаль насчет твоего носа.

— Что… что случилось?

— Я не хотел этого делать. — Он фыркнул, его глаза покраснели, а выражение лица стало болезненным. — Я не хотел причинить тебе боль.