Коснуться небес (ЛП)

Ненавижу то, что он не уродлив. Было бы проще, если бы у него была тысяча бородавок и волосатый нос. Но вместо этого, он мог бы стать актером в дневном мыльном шоу, а не быть продюсером.

- Ты скучаешь по мне? - вдруг говорит он.

Мои глаза расширяются.

- Ни на секунду.

Мой телефон звонит.

Скотт хватает его со стола, прежде чем я успеваю даже поднять руку.

- Это невероятно грубо, - говорю я ему, пока он открывает мое сообщение.

Он испускает смешок.

- Мерлин Монро, Пол Ньюман, Джеймс Дин. Твой парень охренеть какой страстный, - он бросает телефон, и мне еле удается словить его, при этом я роняю палочки.

- Иногда страстно лучше, чем нормально, - говорю я. - Нормальность скучна.

Он прикладывает руку к груди.

- Я не скучный, милая.

Почему он говорит все с таким несносным высокомерием?

- Я засыпала всякий раз, как ты хотел заняться сексом. Что ты скажешь на это?

- Твои личные проблемы.

Я закатываю глаза и быстро отвечаю Коннору. Трахнуть. Жениться. Убить. Для меня более комфортна идея секса с женщиной, чем с мужчиной, каким бы странным это не казалось. Коннор скорее всего поймет это, но меня данная вероятность особо не заботит. Нажимаю отправить и кладу телефон обратно на стол, подальше от загребущих рук Скотта.

- Вчера виделся с твоей матерью, - говорит он.

- Правда?

Я стараюсь не выглядеть удивленной, но на секунду мое сердце подпрыгивает до уровня гортани. Зачем ему встречаться с моей матерью?

- Мы обедали и случайно пересеклись. Это было прям как в старые времена, - он передает мне бутылку воды и затем делает глоток своей вишневой содовой. - Она сказала, что хотела бы, чтобы Дэйзи вернулась домой, так как дом слишком тихий без всех вас, девочки.

- Стоп, - говорю я ему, вставая и ставя суши на стол. Эта еда словно некая ловушка, пища дураков, что-то, что вы даете трехглавой собаке, перед тем как она приведет вас к бухте с сокровищами.

Он хмурится. А я не могу понять, что правда, а что выдумка. Что истина, а что ложь.

- Что не так?

- Ты не знаешь меня, - опровергаю я. Я возвращаюсь к коробкам с одеждой, но не хочу присаживаться возле них.

- Я знаю тебя, - лжет он.

Я оборачиваюсь и вижу, что он расслабленно опирается о край моего стола.

- Не мог бы ты уйти?

- Я не понимаю. Я просто упомянул твою мать, и ты впадаешь в истерику.

Я бросаю взгляд на камеру. Не хочу очернять мою мать на глазах у всей страны. Не хочу причинить ей боль. Она - хорошая женщина, даже если иногда и совершает плохие поступки. Но чем больше он тычет мне это в лицо, тем сильнее мысли и чувства накатывают на меня, и тем более вероятно, что я не промолчу в ответ. Это специализация Коннора. Он - река, которая праздно течет между скалами. Я же - вулкан, который рушит деревни.

- Что с тобой? - дразнит Скотт, его голос снова добрый. Но на лице играет неприветливая улыбка. - Она не купила тебя бриллиантовое ожерелье? Или забыла о твоем восемнадцатом дне рождения?

- Моя мать никогда не забывала о моих днях рождения, - говорю я ему. - Она всегда поддерживала меня.

Скотт пожимает плечами, словно я невменяемая. Может так и есть. Возможно, мои чувства иррациональны. Может быть, я потеряла весь здравый смысл со всеми эти стрессами в моей жизни.

- Она была расстроена, что ее гнездышко опустело. Это нормально, Роуз.

- Я не хочу, чтобы она забрала к себе Дэйзи, - выпаливаю я вдруг.

Скотт снова хмуриться.

- Почему нет? У тебя есть какая-то больная фантазия, в которой ты видишь себя матерью Дэйзи, потому что Коннор не может сделать тебе собственных детей?

- Иди на хуй, - матерюсь я. Я хватаю свою сумочку и неуклюже поднимаю один из контейнеров с одеждой. Скотт не предлагает мне помочь (не то, чтобы я приняла его помощь). - Надеюсь, ты сам себя проводишь.

- С удовольствием.

Я пытаюсь открыть двери. И на этот раз рядом со мной нет Коннора, чтобы перехватить коробку и помочь. Сначала у меня все выходит. Я бросаюсь через двери и направляюсь вдоль коридора, при этом делая резкие вдохи, от которых в мое горло будто вонзаются крохотные ножи.

Но когда я достигаю лифта, то коробка вываливается у меня из рук. Крышка открывается и все содержимое рассыпается на пол, я поспешно складываю каждую вещь назад в коробку.

Не хочу копаться у себя в голове, но чем дольше я собираю одежды с пола, тем сильнее слышу шепот прошлого, словно знакомый призрак нашептывает мне в затылок свои холодные слова. Я вижу свою старшую сестру Поппи, которая выросла раньше всех нас, покинула дом, вышла замуж и забеременела, и это все практически одновременно.

Когда она уехала, моя мать сосредоточила все внимание на мне, давя на меня, чтобы я продолжала занятия балетом, посещая каждый урок и концерт, переполняя свой график обедами и обязательствами. А я хотела вызвать у нее гордость. Как еще вы можете отблагодарить кого-то, кто подарил вам все, что вы так хотели? Того, кто засыпал вас блестящими вещами? Вы становитесь тем, над кем они тайно злорадствуют, их наибольшим призом.