Коснуться небес

Так мы и сидим какое-то время, пока я потираю ее спину, а вода становится еле теплой. Когда она забирается ко мне на колени, что-то сжимает мое сердце, словно тиски. Никогда еще я не был настолько во власти другого человека. Она поглотила мое тело и разум так, как я не мог себе даже представить.

Пальцами я расчесываю ее мокрые волосы, убирая их с лица.

Прямо сейчас мне безумно хочется поцеловать местечко между ее ножек, чтобы она смогла понять, каково это. Мне хочется попробовать ее, наблюдать за тем, как изогнется ее спина в момент экстаза. Увидеть, как она достигнет пика, и знать что это благодаря мне. Через пару минут, я отнимаю ее от груди и усаживаю так, чтобы ее ноги были разведены по разные от меня стороны.

Она кладет руку мне на грудь и почти что ударяется попкой о плитку стены.

- Нет, - говорит Роуз, пытаясь освободиться от моего тела. Она встает.

Но я остаюсь стоять на коленях и хмурюсь из-за того, что она снова сменила тактику поведения. Я запутался, а это происходит не часто.

- Ты не можешь отрицать, что твое тело реагирует на меня. Тебе это понравилось, и это хорошо, Роуз.

- Я знаю, - она кивает более уверенно. - Мне просто не нужно, чтобы ты давал мне что-либо взамен. Это было для тебя.

- Я хочу довести тебя до оргазма, - и я, пиздец, как собираюсь это сделать. Удерживая Роуз за лодыжку, я оставляю поцелуй на ее колене. - Ты полюбишь это. Верь мне.

- Меня это не волнует, - она отталкивает мою руку от своей ноги.

И вот сейчас я встаю, резко глядя на нее.

- Зато меня, блядь, волнует.

- Это не квипрокво (недоразумение – прим. пер.). Я отсосала тебе не ради того, чтобы ты от меня отцепился.

Она перепрыгнула на следующую страницу нашей книги, и теперь я должен догадаться на которую.

- Ты возбуждена, - говорю я ей. - Солги мне, сказав, что не собираешься вернуться в нашу спальню и ласкать себя.

Она поднимает выше голову, не собираясь отступать.

Я могу прижать ее к стене, наблюдая за тем, как воздух вырвется из ее уст, как ее тело ответит на греховный голод. Она позволила бы мне удовлетворить себя. Но я не хочу давить на нее, не разобравшись в том, что внезапно переключилось в ее голове.

Делая шаг ко мне, Роуз говорит:

- Мне не нужно, чтобы ты доставил мне оргазм, - на поверхности ее глаз плещется страх.

Он и есть тем самым переключателем. Так просто. Я знаю, что под ее словами скрывается более глубокий смысл. Потому мои руки скользят вокруг нее, крепко обнимая. Меня не волнует, что ее конечности все еще напряжены.

Роуз пытается оттолкнуть меня, но я еще сильнее прижимаю ее к своей груди. Губами касаясь ее уха, я уверенно говорю:

- Vous avez tort, - ты ошибаешься.

Лицо Роуз заливается румянцем, и я внезапно отпускаю ее, выключаю воду и тянусь к полотенцу. Пока я оборачиваю вокруг нее мягкий хлопок, Роуз пристально смотрит на меня, словно хочет спросить, не собираюсь ли я конкретизировать.

Не выдержав молчанки, она наконец-то говорит:

- Я не ошибаюсь.

- Ты думаешь, что твоя девственность - это приз, который я жажду заполучить и свалить куда подальше. Я прав?

- Не манипулируй мной, - она качает головой. - Мне не нужно, чтобы ты говорил все то, что я так жажду услышать лишь для того, чтобы облегчить себе получение выигрыша.

Она сумасшедшая, раз верит в такие чертовски ужасные вещи. От этого мне хочется держать ее в объятиях еще дольше и крепче, успокоить ее своими словами.

- Я не манипулирую тобой, Роуз. Ты достаточно умна, чтобы понять меня. А если ты правда веришь в то, что я манипулирую женщиной просто ради того, чтобы трахнуть ее, то увы, ты не знаешь меня хорошо.

- Не ври мне, - она указывает на свою грудь, а в ее глазах появляется некое безумие. - Я для тебя всего лишь пит-стоп. Я - остановка на половине твоего пути, по дороге, в конце которой ты найдешь женщину, преклоняющуюся пред тобой в спальне и за ее пределами.

- Если бы я хотел желтофиоль (Дама, оставшаяся без партнёра на танцах, вечеринке и т. п. Слово "желтофиоль" можно отнести к любому человеку, который испытывает трудности в общении на вечеринках, предпочитая сидеть тихо и застенчиво в углу - прим. пер.) вне своей гребанной спальни, то никогда бы даже не заговорил с тобой, Роуз.

Что меня заводит, так это способ, которым сильная женщина может преподнести себя, просто входя через двери в комнату, то, как за минуту, я могу перебороть эту женщину в порыве страсти. И то, как после этого, мы снова можем бороться за главенство. Зачем мне хотеть кого-то, кто не равен мне? Какое в этом удовольствие?

Она качает головой, не веря мне. Почему она, блядь, не может мне поверить? Это же гребаная истина!