Коснувшись неба

Весной 1914 года у Архангельского появился новый друг — Шура Микулин, племянник Николая Егоровича Жуковского, который перевелся в Московское техническое училище на III курс из Киевского политехнического института. Микулин был страстно увлечен моторами. Впрочем, это ему не мешало интересоваться и многим другим. Архангельский принял Микулина под свое покровительство.

Лето 1914 года было жаркое, и Шура вместе с братом Володей отдыхал под Москвой. Раз в месяц навещал в Орехове Жуковского.

Выстрел студента Принципа, поразивший в Сараево эрц-герцога Австро-Венгрии Фердинанда, прозвучал с газетных страниц, как взрыв бомбы в спящем городе. События развивались стремительно. Обмен грозными дипломатическими нотами и ультиматумами. Кто будет вовлечен в этот стремительный вихрь войны? Германия? Как поведут себя страны Антанты — союзницы Российской империи — Франция и Англия?

Каждый день приносил новые вести, одна грознее другой. И наконец 1 августа 1914 года во всех газетах был напечатан царский манифест о начале войны.

Все члены кружка Жуковского во главе с самим Николаем Егоровичем тотчас же вернулись в Москву.

Ржавый аппарат военной машины царской России начал медленно, со скрипом поворачиваться. Но благодаря тому, что им управляли на редкость бездарные люди, составлявшие основу придворной камарильи и командовавшие войсками, флотом и авиацией только в силу своего происхождения, а не благодаря наличию знаний, энергии и таланта, эта машина то и дело останавливалась.

Первая мировая война отличалась в истории войн тем, что успех сражавшихся сторон в большей, чем когда-либо, степени зависел от тех факторов в экономике и технике воюющих стран, которые впоследствии вообще стали решающими в любой войне.

Этими факторами, прежде всего, были уровень развития производительных сил, состояние транспорта и наличие собственной всесторонне развитой оборонной промышленности.

И хотя царская Россия обладала гигантскими территориями, огромными ресурсами и самым большим населением и, следовательно, самой большой численностью армии, отсутствие развитой сети железных дорог и вековая техническая отсталость свели на нет все эти преимущества.

Пулеметы и колючая проволока практически прижали к земле те батальоны, которые еще двадцать-тридцать лет назад могли несколькими залпами, а потом мощным штыковым ударом разметать вражеские войска. Сначала прижали, а потом заставили зарыться в землю. Это было одно из чрезвычайно кровавых свидетельств торжества мощи нового оружия и военной промышленности. Но это было несколько позже. Уже в первые дни войны Россия стала платить обильную дань кровью на фронте за то, что очень слабая сеть железных дорог никак не могла справиться с мобилизацией первой очереди запасных.

Здесь необходимо остановиться на примечательном обстоятельстве. Хотя техническая отсталость царской России была очевидной, тем не менее в составе ее войск были авиационные отряды. А вот в США, где впервые совершили полет братья Райт, авиации практически не было. Вот что пишет известный американский писатель Митчел Уилсон в своей книге «Американские ученые и изобретатели»: «В течение многих лет Европа была заинтересована авиацией гораздо больше, чем Америка. В 1914 году, когда разразилась мировая война, спустя всего 11 лет после первого полета братьев Райт, во французской армии было 1500 самолетов, и еще 500 могло быть реквизировано у частных владельцев. В германской армии было 1000 самолетов, и еще 450 насчитывалось у частных лиц. Америка являла собой разительный контраст — ее армия в 1917 году располагала всего 55 самолетами, из них 51 совершенно устаревший и четыре близких к этому. Авиарота корпуса связи имела всего шестьдесят пять офицеров. Только тридцать пять из них умели летать и всего пять человек могли провести воздушный бой. За четырнадцать лет, прошедших с полета в Китти Хок, в Америке было построено меньше двухсот самолетов».

Что же касается авиации, то ее роль, правда на первых порах несколько ограниченная, проявилась уже в первые недели войны. Когда русская армия оказалась окруженной в Восточной Пруссии, попытка русских вырваться из окружения была своевременно обнаружена именно авиаразведкой немцев. Кстати, и автор «мертвой петли» Петр Николаевич Нестеров пошел на первый в истории авиации воздушный таран, преследуя цель уничтожить вражеского воздушного разведчика. И тем самым воздушным боем положил начало истории истребительной авиации.

Истребительная авиация? Когда единственным оружием на аэроплане был личный револьвер пилота или винтовка летнаба [4]? Вот почему война тут же поставила в повестку дня самолетостроителей вопрос о вооружении легких самолетов пулеметами. Что касается больших — типа «Илья Муромец», то на них можно было поставить даже орудия небольшого калибра, и в нескольких случаях так оно и было. Но как скажется вооружение аэропланов на их прочности? На этот вопрос ответов не было.