Косово 99

Хотя эти кретины видимо так и не осознали в какой опасности находились минуту назад тем не менее скрылись из виду они очень проворно. Больше я никогда их не видел, чему и вполне рад. «Бомба» осталась у меня в качестве трофея. «Бомбу»-фонарик я специально не отдал им, чтобы они ушли с пустыми руками ничего таким образом не прихватив из здания. Если бы я разрешил им забрать фонарь то получилось бы что я одобряю их действия, по меньшей мере не вижу в них ничего плохого. При такой постановке вопроса они наверняка захотели бы снова навестить склады и казармы. Я осмысливал происшедшее, и честно скажу, я был рад тому факту что не застрелил этих «террористов».

Я презираю гуманизм за его противоестественность и несправедливость и в тоже время я твёрдо убеждён что нельзя лишать жизни никакое живое существо без необходимости. В данном случае «необходимость» была ошибочной. Конечно, застрели я этих малолетних идиотов, с учётом обстоятельств мне винить себя было бы не в чем, но всё же убить по ошибке детишек мне было бы неприятно.

Для того чтобы порадоваться бескровному разрешению этой ситуации была ещё одна причина, чисто технического свойства. Если трупы настоящих, хоть и малолетних, террористов можно было с гордостью представить командованию, то трупы убитых по ошибке малолеток необходимо было бы куда-то прятать, в идеале их пришлось бы глубоко закапывать. Докладывать командованию об этом инциденте означало бы для меня и моих товарищей большие проблемы, вплоть до тюрьмы. Конечно командование тоже не было заинтересовано в огласке такого некрасивого случая, но если всё же инцидент стали бы разбирать с точки зрения закона то мне бы в любом случае не поздоровилось. Я уверен, что дойди дело до судебного разбирательства меня даже толком и слушать бы не стали — раз убил мирного подростка значит виноват. Тот факт, что в момент инцидента в моих глазах эти подростки выглядели вооружёнными и посягающими на мою жизнь террористами никого бы не волновал. Да и как я думаю, в обстоятельства дела никто вникать особо бы не стал, кому я нужен. Если ошибся, значит отвечай — принцип-то правильный, но дело в том, что я себя виновным не считал.

Хотя я и не был в чём-либо виноват, законным способом мне не удалось бы избежать расправы, а поэтому для того чтобы не пострадать в любом случае мне пришлось бы поработать лопатой. Конечно же можно было трупы подростков бросить на месте, ну или утащить в подвал, но тогда существовала опасность обнаружения их либо албанцами, либо деятелями из НАТО. Это в свою очередь могло спровоцировать различные враждебные действия как против нас так и против сербов. В этом случае обстоятельства дела тоже никого бы не интересовали, важен был бы сам факт. Таким образом я бы подставил и самого себя, и всех наших и, что самое поганое, сербов. Короче, как ни крути без лопаты было бы не обойтись.

Интересно что окажись на месте подростков взрослые, особенно одетые в военную форму, албаны то я вообще бы не стал с ними разговаривать. Я сразу стал бы стрелять — в данном случае взрослые гораздо опаснее детей. Более того, я бы очень радовался тому, что шиптарские мародёры дали мне шанс расправиться с ними: раз попался с оружием («бомбой»), да ещё и на запретной территории так и смерть тебе! Мне давно хотелось убить хотя бы одного албанского оккупанта (не столько для самообороны, сколько из-за желания наказать их за то зло что они творили) и такого удачного случая я бы не упустил. Те двое тоже были мародёрами и оккупантами и заслуживали наказания и тем не менее они были детьми. Конечно в случае угрозы с их стороны я всё равно бы убил их, но всё же воевать с детишками дело не слишком почётное и поэтому стрелять в них мне не хотелось.

Вся окрестность вокруг сербских зданий изобиловала вишнёвыми деревьями. Вишни как раз подоспели, но собирать (по понятной причине) их было некому. Каждый раз проходя мимо вишнёвых деревьев я срывал несколько ягод, которые помимо своего крупного размера отличались ещё и великолепным вкусом. Поживится в жаркий день спелой сочной вишней было делом заманчивым и я несколько раз забирался в заросли вишнёвых деревьев. Естественно я наблюдал за обстановкой вокруг себя поскольку быть схваченным албанами мне очень не хотелось. От наблюдения за обстановкой меня постоянно отвлекали висящие там и сям над моей головой вишни. Уже тогда я понимал что собирать вишню было опасным занятием, но желание отведать спелых ягод не однократно пересиливало здравый смысл. Спустя несколько лет, вспоминая эту вишню, я уже чётко осознавал что схватить меня в те минуты можно было очень легко, главное было выбрать подходящий момент.