Джен не пошевелилась, даже когда снаружи раздавались крики и выстрелы; даже когда зверь разбил окно. Мэтти решила, что это плохой знак.
– Надо… уложить ее… в постель, – прохрипела она. – Согреть.
– Точно. Будь она сейчас в сознании, назвала бы меня тупицей. – На последнем слове голос Си Пи сорвался, и Мэтти догадалась, что он плачет. – Гриффин, наверно, уже умер, Джен умирает, а я ничем не могу им помочь. Не мог даже додуматься укрыть пострадавшую подругу одеялом. От меня никакого проку нет.
Его прежнее самообладание рушилось на глазах у Мэтти; ужас происходящего наконец пробил его скорлупу.
– Это… неправда, – возразила она, оттолкнулась и встала на нетвердых ногах. – Мы с тобой… Мы… о ней… позаботимся.
Си Пи вытер глаза.
– Хорошо. Позаботимся. Мы о ней позаботимся и оставим этот ужас позади. Ты была права. Глупо было рваться на улицу. Если нас всех покалечат, какой от нас будет прок? Бери ее за ноги, а я возьму за плечи.
Мэтти быстро сняла тяжелые кожаные ботинки Джен и отодвинула их в сторону. Взяла ее за лодыжки, а Си Пи приподнял ее плечи, и они осторожно занесли девушку в спальню. Си Пи наткнулся на дверной косяк, затем на комод, и оба раза выругался.
– Нужен свет. Бред какой-то. Как вы живете без электричества?
Они уложили Джен на кровать. Си Пи расстегнул ее дутую куртку и укутал подругу одеялами. Мэтти достала из шкафа запасные покрывала, на ощупь отыскав их в темноте. Они укрыли Джен всеми ими.
– Она так тихо дышит, – произнес Си Пи. – Так должно быть?
Мэтти не знала. Она не знала ничего, кроме основ первой помощи – Уильям ее научил, чтобы жена могла помочь ему, если он поранится или заболеет.
– Я… не знаю, – ответила Мэтти. – Извини.
– Ей нужно к врачу. Не думаю, что она упала в обморок, потому что угодила ногой в капкан. Она потеряла не так уж много крови. И кровь свернулась – или, по крайней мере, должна была свернуться. Думаешь, надо проверить? Отрезать штанину, промыть рану и перевязать?
Мэтти задумалась. Риск инфекции всегда оставался, а зубцы капкана глубоко вонзились в ногу Джен. Но девушка была без сознания, и Мэтти волновалась, что будить ее опасно.
– Нет, – ответила она, – пусть отдохнет. Позже проверим, как она.
Си Пи стоял у кровати – темная тень в темной комнате. Мэтти не надо было видеть его лицо, чтобы понять, что он встревоженно смотрит на подругу.
– Ладно, – согласился он. – Все равно она меня убьет, если я разрежу эти брюки – это ее любимые походные штаны.
Мэтти не стала напоминать, что штаны уже испорчены капканом. Си Пи чувствовал себя ужасно и пытался хоть как-то держаться.
Они вышли из спальни, и Мэтти закрыла дверь, чтобы Джен согрелась. Даже без огня в очаге в маленькой спальне всегда было уютно, а в разбитое окно в столовой по-прежнему проникал холодный воздух.
– Думаю, до утра нам не стоит выходить, – сказал Си Пи. Он явно пытался отвлечься от тревоги за Джен и сосредоточиться на чем-то другом. – Давай закроем чем-нибудь окно и разведем огонь. Жаль, что тут совсем не ловит сеть. Я бы вызвал спасательный вертолет.
– Не ловит сеть?
– Ну да, мобильный телефон не работает. Тут нет сигнала.
Мэтти вспомнила телефон дома у мамы – черный беспроводной аппарат стоял в большом черном же зарядном устройстве. Но, кажется, Си Пи имел в виду что-то другое.
Потом перед глазами промелькнула картина – мужчина в магазине достал из кармана какую-то штуку, издающую шум, серебристую, с торчащей антенной, открыл крышку и поднес ее к уху.
Мэтти замерла. Значит, ее мать была официанткой в круглосуточном кафе. Впервые она вспомнила о ней что-то конкретное. Фигура матери перестала казаться туманной; картинка прояснилась.
Си Пи, кажется, ждал, пока Мэтти ответит, вместе с ним посокрушается, что сеть не ловит, что бы это ни значило.
– А у тебя есть… телефон? Мобильный?
– Ну да, они есть у всех. – Он замолчал. – Ну, кроме тебя, наверно.
– У меня нет телефона. Здесь нет… электричества.
– Нам нужен свет. Есть у вас свечи или что-то подобное? Настенные факелы? Надо заложить окно, а потом решим, что делать дальше.
Мэтти и в темноте могла найти свечи и спички. Она не хотела, чтобы Си Пи стоял близко к ней в углу, поэтому сказала:
– Оставайся тут.