Кость от костей

Ей хотелось, чтобы он перестал называть ее «милая». Дома он тоже так говорил, когда мама и Хезер были рядом; называл ее «милой девочкой» или «красавицей», но маму с Хезер он тоже так называл, и тогда это не казалось странным. Сейчас же казалось, и ей почему-то становилось не по себе.

Они остановились у небольшого кирпичного здания рядом с длинной парковкой. На парковке больше никого не было. Сэм замерзла. Ее босые ноги словно превратились в ледышки. Уильям крепко ее держал, когда они вошли внутрь.

– Но это мужской! – воскликнула она, когда он повел ее с собой в туалет. – Мне нельзя в мужской!

– Нам надо держаться вместе, – ответил Уильям, и она решила не возражать, потому что глаза его стали как льдинки и она учуяла угрозу.

Он поставил ее у двери в кабинку. Кафельный пол был холодным и грязным, пахло хлоркой и мочой.

– Иди и сделай свои дела.

Сэм не хотелось ступать по этой плитке и тем более не хотелось заходить в кабинку босиком, но Уильям смотрел на нее такими глазами, что она не осмелилась возразить.

В кабинке на полу были волосы, грязь и песок, и Сэм попыталась не думать о том, на что наступает. Стульчак оказался очень высоким для ее роста; она с трудом взгромоздилась на него, чтобы пописать. Ноги не доставали до пола, и ей удалось выдавить из себя лишь тоненькую струйку. У нее никогда не получалось писать, когда она нервничала: Сэм терпела, а потом расслаблялась, и приходилось бежать в туалет скорее, чтобы не промочить штаны.

Через минуту Уильям сказал: «Поторапливайся» – и снова произнес это тем ледяным тоном, каким велел ей слушаться. Сэм вытерлась и соскочила с унитаза. Как только она вышла из кабинки, Уильям подхватил ее на руки. Он вдруг куда-то заторопился.

– Я не помыла руки, – сказала она.

Ей правда захотелось помыть руки, причем в кои-то веки как следует (мама всегда жаловалась, что она плохо моет руки), потому что в туалете было очень грязно. Она бы даже потерла ладони мочалкой.

Уильям помедлил, а потом сказал:

– Ты права. Руки надо мыть всегда. Чистота сродни праведности.

Какие странные вещи он говорит, подумала Сэм, но ей было все равно; главное, что он разрешил ей помыть руки. Но мужчина не поставил ее на пол возле раковины. Он все время держал ее на руках, пока она намыливала руки и споласкивала их водой. Тут в коридоре раздался шум, голоса, и в туалет вошел молодой мужчина.

Теперь Сэм поняла, почему Уильям так торопился. Он услышал подъехавшую машину и не хотел, чтобы его видели. А ей выпал шанс.