Кости и цветы (том 4)

— Какие громкие слова… — нахмурившись, девушка спустилась на пол. — Думаешь, боги защитят тебя? Нет, — отрицание прозвучало суровым приговором. Она со всей силы лягнула пень, и тот, вместе с зажатым куском плоти, отлетел к стене, с грохотом опрокинув канделябр.

Вскрикнувший монарх попытался зажать окровавленный пах руками, но толку было мало — ковёр напитывался багрянцем, вокруг ширилось тёмное пятно.

— Из славного властелина в жалкие евнухи… Однако тебе ещё есть что терять. Жизнь, — на грозном лике мерцали отсветы разгорающегося пожара. — Я спрошу в последний раз: готов ли ты вверить мне пять тысяч воинов?

Ответом стал плевок под ноги: бордовый из-за прокушенного языка.

— Ты неподвластен чарам влечения. Тебе неведом страх. Тобой движет лишь любопытство и фанатичная преданность стране. Прорицатели постарались на славу. Меж тем возомнившие себя титанами — моя слабость. Всякий раз отрадно видеть, как скалы обращаются в пыль…

По комнате пронеслась тень — под звон бьющегося хрусталя на ковёр рухнул перевёрнутый наоборот стол. Когтистая рука схватила короля за горло и подняла, словно невесомого. Оторванные от пола ноги туго стянул хвост.

— Я напрасно потратила целую ночь. Нанизывалась на твёрдый кол ради чужого удовольствия. Предлагаю поменяться местами.

Набежавшие тени стиснули рот и сковали руки за спиной. Хвост же отвёл окровавленные ноги, управляя мужчиной, точно марионеткой. Усаженный на резную ножку мог только мычать. От попыток освободиться та входила всё глубже. Иссекала плоть бугристым узором. Прорывала внутренности, что не то трещали, не то чавкали. Совсем тихо, по сравнению с тем, каким оркестром вибрировали голосовые связки. Человек бы не услышал, но демон мог оценить всю музыку страшной смерти.

Хризальтера не спешила. Держала жертву за горло, медленно опуская для пущих страданий. А потом начала с улыбкой напевать:

'Ах, не сказали королю,

Что облик я менять люблю.

И день прихода не назвали.

Прозрей, слепец, тебя предали.

Чтоб войско целым сохранить,

Чтобы престол освободить.

И где-то там звучат смешки,

Пока здесь кол бурит кишки'.

Вслед за улыбкой, обнажившей четыре длинных клыка, демонесса подпрыгнула и обвила торс монарха ногами, удерживая себя в воздухе мощными взмахами крыльев, что стремительно раздували взбиравшееся по шторам пламя.

— Каково это, умереть глупцом? — глядя в широко раскрытые глаза, она провела языком по мокрой от пота щеке, а затем резко сложила крылья.

Под весом двух тел ножка пронзила сердце, распёрла горло и теперь, красная, как мак, торчала из разинутого рта.

— Хрип. Бульканье. Последние трепыхания. Разве это не восхитительно?.. — Хризальтера обняла свою жертву и положила подбородок на вялое плечо. — Однако мне по-прежнему нужны пять тысяч воинов… Придётся навестить бедуинов…

* * *

Из цветущих лугов в лазурь небес вспорхнули розовые птички. Их напугала плотно скачущая тройка лошадей. Лайла с Джоном с обеих сторон страховали напряжённого Шойсу. Если не научить его ездить верхом, путешествие затянется на месяцы. Прямая дорога до холма давала возможность поэкспериментировать. Пока только с рысью. До галопа ещё далеко: иномирец плохо держался в седле.

— Опять руки задираешь, — Джон демонстративно встряхнул удерживаемый над холкой повод.

Скосив глаза на следопыта, Шойсу буркнул что-то смазанное шумевшим в ушах ветром, и положил запястья на переднюю луку.

— Слишком наклоняешься, — Лайла похлопала себя по спине.

Тот постепенно выровнялся.

— Пусть передохнёт, — бросил взгляд на травянистый склон Джон. — Шагом, Шойсу, шагом.

Натянув поводья, иномирец сбавил скорость. Как и его спутники, что притормозили и стремя в стремя поехали следом.

— Могли бы разочек и уронить, — раздался сзади голос ассасина. — Я послушал бы хоть, как у них там ругаются.

— Успеешь ещё, — ответил Джон. — Ездок из него так себе. Равновесие вообще не держит. Не было б стремян, давно бы сполз. Притом дело явно не в силе. Либо в подземельях они передвигаются пешком, либо как-то хитро пристёгиваются.

— Пристёгиваются? — из-за плеча следопыта чёрным пятном выплыл Рэксволд. — Они что там, на огромных пауках по стенам скачут? — он уставился на Джона в ожидании новых предположений.

— Ты меня спрашиваешь? Я-то почём знаю.

— Какой бестолковый проводник у нас… Едем-то хоть правильно? Три часа прошло, а леса и в помине нет. Одни поля. Карту дай.

Следопыт на секунду поднял взор к солнцу:

— Во-первых, только два. Во-вторых, не леса, а лесадки. Так здесь называют мешанину рощ. В-третьих, сразу за холмом.

— Толковый всё-таки, значит. Я бы даже сказал: больно умный.

— Ну так, — усмехнувшись, кивнул на вампиршу Джон. — Статус обязывает, — он посмотрел на конец поползшей вверх дороги, где вдруг выросли человеческие головы. — О, а вот и первые путники. Я уж думал, всё королевство вымерло.

С холма спускалась телега с крупной клеткой из толстых жердей и верёвок, которую сопровождали шесть всадников.

— Охотники, — сразу сказал следопыт. — С уловом. Незапланированным. Иначе бы не поскупились на железо.