Кости мотылька. Книга 3. Все еще жив

Так вот, своими словами Муллер подтвердил мои предположения, что сам Тольбус являлся высшей властью в Фирнадане именно что ДО войны с Империей. Потом, когда Сауда решила держать здесь оборону, в город прислали высший офицерский состав, который и быстро и решительно забрал себе всю власть, но благоразумно не стал отстранять опытного и, как я выяснил уже значительно позже, очень умелого командира. Логвуд был настоящим волкодавом, который, в дополнение ко всему, идеально знал не только свой город, но и местность на многие километры вокруг.

Хм… адекватность и разумность противника не слишком радовала. Я бы предпочёл, чтобы столь неприятного для Империи человека просто выпнули бы на мороз. То есть, имею в виду, перевели на «более почётную должность» — что было бы знакомо и полностью понятно. Хотя может и тут подобное пытались провернуть, да вот желание победы всё-таки восторжествовало.

К слову, мне и правда было что поведать коменданту Фирнадана. Этот вопрос заранее обсуждался ещё в имперском лагере. Лично капитан Кипп рассказал, что я могу сообщить и сведения, надо признать, и правда были ценными. Однако лишь на первый взгляд. Если задуматься, то их важность здорово падала, что и послужило причиной «сливания» их на сторону.

Войдя в большой, богато обставленный кабинет, мы сходу оказались под пристальным взглядом сухопарого мужчины с густыми усами и морщинами по уголкам глаз. Он был плешив, но не скрывал этого париком и не пытался зачесать свои волосы таким образом, чтобы скрыть досадные проблемы. Нет, комендант сразу принял условия своего «противника», а потому позволил ему властвовать на своей голове, взамен перенеся весь фокус собственного «военного внимания» на верхнюю губу. Тут у него образовался настоящий пункт сопротивления! Густые, большие усы были тщательно приглажены и расчёсаны. Кроме того, судя по блеску, они ещё и навощены, либо смазаны маслом — толком и не понять.

Несмотря на глубокую ночь, Тольбус работал, изучая многочисленные документы и отчёты — скорее всего касающиеся сегодняшнего дня. На столе я рассмотрел подробную карту окрестностей, а на нескольких бумажках, лежащих рядом — исчерканные схемы и планы.

Муллер быстро поведал ему причину визита, после чего комендант осмотрел нас троих пристальным, изучающим взглядом, а потом пригласил ещё парочку человек — видимо его приближённых, светящих красными от недосыпа глазами. У одного, вдобавок, дёргалось веко. Похоже нервы…

На этом момент я осознал, что наступило моё время — блистать и играть роль «обычного парня-мага которому повезло». Похоже, ещё одна «самая последняя и самая важная» задача. Сколько уже таких я прошёл? Ха! Значит, пройду и эту!

— Кхм, — притворно откашлялся я и напустил на себя чуточку растерянный вид. — Э-э… Я начну с начала, ладно? — и тут же, потерев ладони друг о друга, без паузы, начал говорить. — Мы обратились в крыс и направились через окопы… А можно карту?

Отыгрывать неуверенного и теряющегося от столь важных личностей паренька было даже забавно. Хотя, глядя на Муллера, я старался не перегибать. Он знал Изена, хоть и не слишком сильно. Однако они всё-таки успели какое-то время пообщаться. Впрочем, пока что моих куцых знаний хватало, дабы водить его за нос.

Сведения, которые я сообщил, касались пушек и ядер. У Империи их было даже слишком много, а потому этой информацией этой они гордились, а не скрывали. Со стороны это выглядело так, словно два зажиточных крестьянских хозяйства изо всех сил копили деньги, дабы приобрести себе дефектный плуг, который в качестве тренировки сковал ученик кузнеца, а потом, на их глазах, в лавку зашёл аристократ и скупил вообще всё. Включая и эту недоделку.

Я был не удивлён, когда первоначальные мои слова, касающиеся «секретной информации о враге» оказались высмеяны. Как это, у армии Империи более двух тысяч пушек? Это невозможно! — кричали они. Это выдумки! Сказки! Мальчик врёт, чтобы показаться важным!

— Думаете, те офицеры, докладывающие бригадиру Блумфилду, соврали ему? — обезоруживающе и с деревенской простотой спросил Борх. И я едва не зааплодировал ему. Как тонко, как вовремя! И ведь мы не обговаривали это!

Заданный с такой стороны вопрос заставил людей смешаться. Они растеряно смотрели в глаза друг другу, будто бы ожидая, кто первый придумает адекватную причину с нами не соглашаться. И вместе с тем, я видел, как их лица вытягивались в невозможности это сделать.

Конечно, если бы речь шла не об их жизнях, а о чём-то менее важном, например деньгах, то нас бы просто послали. Мне не впервой видеть моменты, когда правдой становится самая выгодная ложь. Вопрос лишь в том, кто именно будет выбирать эту самую выгоду. И здесь представителям вольных городов тоже очень сильно хотелось пойти по привычному пути. Объявить неугодную правду выдумкой. Глупостью. Блажью подростков.

Но этого не получалось. Каждый, против воли, понимал, что даже если они наорут на нас, отправят в казематы, накажут, даже убьют — это ничего не даст. Мы просто гонцы, сообщившие дурную весть и теперь нужно решать, как на неё реагировать.