Кости волхвов

Колонны, тянувшиеся вдоль южной стены, располагались на расстоянии двух метров друг от друга. Низко пригнувшись, чтобы использовать ряды скамей в качестве дополнительного укрытия, Грей и Рейчел быстро перебегали от одной колонны к другой. Пирс на бегу стрелял поверх рядов скамеек, а Рейчел держала под прицелом проход, по которому они бежали, готовая выпустить пулю в любого, кто появится на их пути.

Уловка сработала. Теперь большая часть «балахонов» направила огонь в их сторону, однако это замедлило скорость передвижения беглецов, и, кроме того, возросла опасность того, что их забросают гранатами. Они проделали только половину пути, но теперь огонь стал таким плотным, что о перебежках между колоннами нечего было и думать.

Пуля ударила американца в спину, бросив его на пол. Рейчел испуганно ахнула, но мужчина уже поднимался на ноги.

Рейчел прижалась спиной к стене, держа пистолет в вытянутых руках и водя дулом в разные стороны. Сосредоточив все свое внимание на том, что находилось перед ее глазами, она допустила ту же ошибку, что и «балахоны», напавшие на собор прошлой ночью. Дверь исповедальни позади нее открылась, и раньше, чем Рейчел успела сделать хотя бы одно движение, оттуда высунулась рука и обвилась вокруг ее шеи. Пистолет, который она сжимала, полетел на пол, а к ее горлу прижалась холодная оружейная сталь.

– Не двигайся! – приказал низкий басовитый голос, когда коммандер повернулся в их сторону.

Рука напавшего на Рейчел казалась твердой, как ствол дерева, и ей стало трудно дышать. Это был высокий, огромных размеров мужчина, и его хватка заставила Рейчел встать на цыпочки, чтобы не задохнуться окончательно.

– Бросай оружие! – приказал он.

Стрельба смолкла. Теперь было ясно, почему в них не бросили еще одну гранату. В то время как Грей и Рейчел наивно полагали, что движутся к спасению, стрелки попросту загоняли их в ловушку.

– Я бы советовала вам подчиниться приказу, – послышался новый голос из соседней исповедальни.

Ее дверь распахнулась, и оттуда появилась вторая фигура, затянутая в черную кожу. Однако это был не монах, а женщина – стройная, с тонкими евроазиатскими чертами. Она подняла свой пистолет – черный «ЗИГ-зауэр» – и направила его прямо в лицо Грею.

– Déjà vu[19], коммандер Пирс?

3 часа 26 минут

Главную проблему теперь представляла собой дверь. Поскольку замка больше не существовало, она была готова открыться даже от попадания одной-единственной пули, а подпереть ее плечом означало пойти на верную смерть. Большинство пуль попали в косяки, но самой двери тоже не поздоровилось, и теперь она напоминала швейцарский сыр.

Прижавшись к стене, Монк выставил вперед ногу и придерживал дверь носком ботинка, не давая ей открыться. Пули продолжали колотить в дверь, и каждый удар болезненно отзывался в колене Монка.

– Эй, там, поторопитесь, – окликнул он своих спутников.

Просунув ствол дробовика в дыру, он выстрелил наудачу. Дымящаяся гильза вылетела из патронника, ударилась в один из высоких стеклянных шкафов, где хранились реликвии, и отскочила от него. Картечь «скаттергана» немного охладила пыл нападавших, и они продолжали стрелять издалека. Похоже, они поняли, что дичь загнана в ловушку и уже никуда не денется. Но в таком случае почему же они медлят?

Монк ожидал, что в любой момент в дверь полетит очередная граната, и молился о том, чтобы каменная стена помогла ему уцелеть. А что потом? После того как дверь снесет с петель, у них не останется ни единого шанса.

Не приходилось надеяться и на то, что кто-то придет к ним на помощь. Монк слышал разносившееся по собору эхо выстрелов пистолетов Грея – судя по этим звукам, тот пытался прорваться к главному выходу из собора. Монк сразу сообразил: командир хочет вызвать огонь на себя, отвлечь внимание врагов от своих товарищей. Только поэтому они все еще живы.

Но внезапно пистолеты Грея умолкли. Монк, Вигор и Кэт оказались предоставлены самим себе.

Дверь прошила новая автоматная очередь, и Монк чуть не взвыл от боли в ноге, которая уже горела и начинала дрожать от напряжения.

– Ребята, сейчас или никогда!

Услышав металлический звон, он обернулся посмотреть, в чем дело. Монсиньор сражался с большим кольцом с ключами, которые передал ему смотритель собора. Двери двух пуленепробиваемых стеклянных шкафов уже были отперты, и теперь Вигор пытался открыть третий. Наконец с возгласом облегчения священник нашел нужный ключ, и передняя стенка прозрачного шкафа распахнулась, словно ворота.

Кэт протянула руку и вынула из шкафа длинный меч – декоративное оружие XV века с золотым эфесом, украшенным драгоценными камнями. Однако лезвие длиной почти в метр было сделано из полированной стали. Взмахнув мечом в воздухе, как бы опробуя оружие, Кэт прыгнула к выходу и воткнула лезвие между дверью и притолокой, блокировав ее.

Монк убрал ногу и потер болевшее колено.

– Очень вовремя, – сказал он, а затем высунул ствол дробовика в дыру и снова выстрелил – скорее со злости, нежели рассчитывая попасть в невидимую отсюда цель.