Костяк. Часть Первая.

Так вот, возвращаясь к лесным тропам: тропы в лесу прокладывают не люди, а животные. Потом уже некоторыми из них начинают пользоваться бродяги. Или сервы дальней разведки. Реже «караванщики», для машин которых обычно нужны дороги поширше. Самые лучшие тропы остаются после медведей, гигантских ежей и кабанов. Хотя кабаны, как и дикари, встречаются всё реже. Нет, роканы и сервы тут не причём. Им эти кабаны даром не нужны. Разве что «дальняк» иной раз подстрелит, разнообразя своё меню. Кабанов вытесняют ежи. Повадки у них уж больно схожи. И питаются одним и тем же – кореньями, плодами, падалью не брезгуют. И самцы ежей, так же, как и кабаньи, держатся одиночками, а в период гона жутко агрессивны. А вот самки этих двух видов ведут себя по-разному – кабаниха умрёт, защищая своих поросят, а ежиха сразу дёру – выживайте колючие отпрыски сами, как умеете! Хотя и то сказать, кроме человека не многие существа способны причинить им вред.

И вот возле такой тропы, оставленной не то ежами, не то кабанами, засел Хак со своими ребятами. Сидели они, значит, и ждали, когда эти двое, что идут вслед за колёсником, с ними поравняются. А когда появились между деревьями две бронированные фигуры, едва различимые в своих камуфляжных костюмах, вышел Хак перед ними на тропу (заранее, с видом спокойным, что бы не испугались, глупостей не наделали), тряхнул руками, демонстрируя, что в них ничего нет, и сказал приветливо: – «Ну что, Гахидж, вот и свиделись. Здравствуй!».

***

Он почувствовал касание. Знакомое. Но чуждое. Не чужое, а именно чуждое. Разум, который пытался обнаружить его и успел коснуться. До того, как он отстранился и наглухо перекрыл доступ к себе. Разум, который оставил послевкусие чего-то неуловимо близкого. Это как встретить кого-то впервые. Но ощутить при этом исходящий от него запах благовоний. Тех, которыми и сам пользуешься уже неисчислимое количество циклов. Его раса любила благовония. Дети всех уровней. Особенно младшие. Он тоже любил. Любил их анализировать. Что бы определить включённые в них компоненты. Понять, из чего они сложены. Как и когда были образованы. Теперь ему предстояло проанализировать свои ощущения. И понять. Понять с кем он имеет дело. Или с чем.

– Это разум.

– Слишком слабый, для того, чтобы быть Старшим.

– Слишком сильный, чтобы оказаться Младшим.

– Слишком неопытный, для Ровесника.

– Не живой.

– Не искусственный.

– Действует, как Часть Разума Просвещённого.

– Часть Разума Просвещённого – меньше Целой Единицы Разума.

– Это было больше чем одна Целая Единица Разума.

– Это было множество Целых Единиц.

– Малых Целых Единиц.

– Структура. Это разумная структура, составленная из Малых Целых Единиц, чтобы добиться эффекта Части Просвещённого!

Огромное переливающееся тело соскользнуло с пьедестала, мгновенно переместившись в дальний угол зала. Оттуда в следующий. И так далее. Чертя своими движениями непрерывный, невидимый узор в пространстве.

– Признак изумления.

– Признак недоумения.

– Признак беспокойства.

***

– Мастер Нергал! Мастер Нергал! Мастер Нергал!

Зов настойчиво пульсировал в его голове. Зов, испускаемый сразу несколькими источниками. Зов, вырвавший его из стадии глубокого сна.

– Что?!

– Мастер Нергал, срочно требуется Ваше присутствие в испытательном отсеке!

– Иду.

В одном лишь облегченном коконе, как был в период отдыха, Нергал бросился в направлении научно-исследовательской зоны. Испытательный отсек, как и большинство помещений станции, располагался в наземном уровне, поэтому Нергалу не пришлось метаться между этажами. А так как жизнь колонистов была организованна в несколько смен, то по пути попадалось не слишком много любопытных. Ему всего дважды задали вопрос – куда же он так спешит? Впрочем, он ни разу не ответил, чем вероятно ещё больше усилил неприязнь к себе, руководителю элитной закрытой группы. Группы «занимающейся не пойми чем». Так, во всяком случае, именовали его команду непосвященные. То есть большинство. То есть те, кто и понятия не имел, насколько важные дела были возложены на него и его подчиненных. А ведь их всего-то одна рука! Двенадцать сотрудников, включая руководителя проекта! Теперь даже и не полная рука – ведь замена Ануну до сих пор не найдена. И от них, от малой горсточки учёных, зависит судьба всех колонистов! Но мало кто это знает. Мало кто может оценить – на какие жертвы приходится им идти, ради общего блага. Только настороженный шепот за спиной. Только обвинения в высокомерии.

С этими мыслями, на ходу облачаясь в рабочий кокон повышенной защиты, и ворвался Нергал в лабораторию. Картина, представшая перед ним, становилась в последнее время всё более привычной – маны на стойке-этажерке постепенно затухали, возвращаясь в данный пространственный континуум, рябь, расходящаяся от них, рассеивалась. Только сотрудников в этот раз было в два раза меньше, а пострадавший лежал на полу, а не в медицинском отсеке. И на этот раз подавал признаки жизни.

– Что произошло?!