Костяной лабиринт

Обратив внимание на это движение, Чан развернул пистолет так, чтобы она увидела застывший в открытом положении затвор, а затем положил его на стол. У него кончились патроны. По всей видимости, он расстрелял всю обойму, расправляясь с операторами центра. Шагнув к Ляо, ее подчиненный поднял руку, словно собираясь ее обнять.

Та поняла его истинные намерения, но не двинулась с места, не желая обесчестить себя отступлением.

Вторая рука Суня метнулась вперед, вонзая Чжайинь в живот длинный кинжал. Та закашлялась – не столько от боли, сколько от силы жестокого удара. Чан развернул лезвие вверх, ища сердце. Внутри у Ляо что-то разорвалось, и она вдруг поймала себя на том, что не может дышать.

Подполковник выдернул кинжал, и женщина сползла на пол, опираясь спиной на дверной косяк.

Чан хладнокровно отступил назад, вытер лезвие и убрал кинжал в ножны, после чего взял свой пистолет и так же тщательно вытер рукоятку. Удовлетворившись, он наклонился и вложил пистолет в обмякшие пальцы Чжайинь. Та поняла, что он собирается свалить на нее расстрел операторов центра и обвинить ее в бегстве американцев. Сбудется ее кошмарный сон – имя Ляо навсегда будет запятнано предательством.

Встретившись взглядом с Сунем, генерал-майор увидела у него в глазах честолюбие, многократно превосходящее ее собственное.

Подойдя к консоли, он щелкнул несколькими рубильниками, включая электричество. Помещение озарилось ярким светом, мониторы перезагружающихся компьютеров часто замигали.

Оглушенная Чжайинь наблюдала за действиями Чана, не понимая их смысла.

– Я уже вызвал армейское подкрепление, – словно почувствовав ее недоумение, объяснил тот. – Теперь, когда американцы сыграли свою роль, от них можно избавиться. Их смерть добавит мне славы и подтвердит мою преданность долгу. – Посмотрев на Ляо, подполковник усмехнулся. – Как бы ни старались потом очернить меня американцы.

Женщина не понимала, о чем он говорит.

– Они угрожали подбросить сфабрикованные улики против меня, если я откажусь сотрудничать с ними. И обещали мне триумф, если я им покорюсь. – Чан презрительно фыркнул. – Как будто я когда-либо склоню голову перед этими псами! Вместо этого я воспользовался ими, чтобы проложить себе доблестный путь к славе, такой ослепительной, что никто не поставит ее под сомнение. Возможно, моему несчастному брату придется заплатить за это своей жизнью, но память о нем навсегда останется у меня в сердце, и я передам ее своим детям и внукам.

Чжайинь опустила взгляд, признавая свое поражение. Только теперь до нее дошло, как же сильно она недооценивала этого человека.

«Это моя вина…»

Ляо понимала, что исправить собственную ошибку может только она одна, даже если это навсегда покроет ее бесчестием. Собрав последние остатки сил, она сунула руку в карман. Борясь с обволакивающим ее мраком, женщина нащупала свой сотовый телефон и открыла потайное отделение. Внутри него находилась подсвеченная кнопка, хотя сейчас Чжайинь и не могла ее видеть. Она приложила большой палец к сенсорному считывателю над кнопкой.

Палец нужно было прижимать к сенсору в течение целых десяти секунд. Эта предохранительная мера должна была защитить от случайной активации дополнительной системы защиты, которой генерал-майор втайне от всех оснастила подземный комплекс. Это было сделано на тот случай, если возникнет угроза иностранного вторжения, а также чтобы, в случае необходимости, отомстить ворвавшемуся внутрь врагу.

Ляо и представить себе не могла такой сценарий, при котором одновременно возникнут обе ситуации.

«Какой же недальновидной я была…»

Вокруг нее сгущалась темнота, которая приглушала обжигающую боль. Теперь Чжайинь уже не могла сказать, остается ли ее палец на кнопке и даже прошло ли уже десять секунд.

В конце концов она погрузилась в забытье, так и не узнав правду.

Мучительная неопределенность последовала за нею в вечность.

12 часов 45 минут

Увидев вспыхнувший по всему коридору свет, Монк ощутил в груди щемящее чувство.

«Ничего хорошего это означать не может».

Должно быть, изменник Чан Сунь передумал. Коккалис уже заподозрил это, когда они нарвались на засаду, и поэтому приказал Кимберли найти другой выход, опасаясь, что Чан перебросит свои силы к воротам грузового терминала, через которые оперативная группа проникла в комплекс.

– В конце коридора должен быть лифт, до него еще ярдов сто, – указала вперед Моу. – Он ведет в административное здание на территории зоопарка. В какой-то особняк девятнадцатого века под названием Чжангуаньляо.

– Она права, – откликнулась сидящая в кузове Мария, просовывая голову в разбитое окно в задней части кабины. – У генерал-майора Ляо там кабинет.

– Скорее всего, зоопарк оцеплен. – Кимберли повернулась к своему напарнику. – Как только мы окажемся на поверхности, нам нужно будет…

Ей не дал договорить грохот мощных взрывов.

Стараясь удержать пикап, сержант Джон Чинг врезался в вереницу красных баков для опасных отходов. Там, где находились лифты, появилось клубящееся облако дыма. Свет, мигнув, погас, и коридор погрузился в темноту.