Костяной склеп

— Нет. Вскрытие будут делать сегодня. — Майк полез в карман пиджака и достал один из снимков жертвы, сделанных утром в морге. — Взгляните, может, вам доводилось прежде видеть эту девушку. Вдруг она у вас работала.

Тибодо взял поляроидный снимок, посмотрел на него и немного помедлил, потом перевернул фотографию лицом вниз и положил на стол.

— Нет, я ее не знаю. Но, мистер Чепмен, музей такой огромный, что я вряд ли знаю хотя бы половину служащих.

— Вы чем-то напуганы?

— Я? Ну такая молодая женщина, это ужасно… Меня поразило, что она может выглядеть так… словно живая. Пролежать столько времени в гробу и…

— Уточните, что вы имеете в виду, говоря «столько времени»?

— Разумеется, мистер Чепмен, я понятия не имею, как долго она там находилась, просто я предположил, что ее смерть случилась не вчера.

— А на чем основано ваше предположение? — поинтересовался Майк.

— Посмотрите на эти документы, — сказал Тибодо, вручая нам увесистую подшивку, которую мы тут же стали листать. — Несмотря на то что трейлер выехал в Нью-Джерси прямо из Метрополитен, в нем находились экспонаты и из других музеев. Вы видите, тут указаны номера контейнеров и место приписки каждого из них.

Я пробежала взглядом страницы, густо испещренные описаниями экспонатов. Тут была и амфора, предоставленная Смитсоновским институтом,[19] и африканские маски из Национального Музея естествознания, и мумии из коллекции Бруклинского музея,[20] и азиатская живопись из Гетти.[21]

— Боюсь, вы усложнили нашу работу в тысячу раз. Все эти предметы перевозились в одних контейнерах с вашими экспонатами. Как так получилось?

— Мистер Лиссен, наш управляющий отделом погрузки, пояснил, что после того, как экспонаты прибыли к нам, их заново упаковали в зависимости от дальнейшего места назначения. Мы близки к завершению подготовки грандиозной выставки, которая откроется в следующем году. Нам приходится взамен экспонатов, принадлежащих Метрополитен, но выставляющихся в других музеях мира, посылать что-то другое из своей коллекции, чтобы экспозиции тех музеев не пустовали.

Тибодо умолк и устало потер глаза. Он выглядел бледным и озабоченным, совсем не так, как на вчерашнем приеме. Быть может, всю эту ночь он провел без сна в тревогах о том, как ужасное происшествие скажется на деятельности его музея. И его французский акцент сегодня был гораздо заметнее.

— Саркофаг под номером 1983.752 упоминается на двенадцатой странице списка, — подсказал Тибодо.

Чепмен нашел нужную страницу.

— Экспонат был доставлен вам прошлой осенью, а прежде он хранился в Музее искусств Чикаго. И с того времени он находился у вас. Знаете, где именно?

— Я нет, но есть человек, которому это точно известно.

Тибодо встал и, подойдя к письменному столу, вытащил из ящика флакон с таблетками. Вытряхнув на ладонь две, он запил их водой из хрустального графина, стоявшего рядом с пресс-папье. «Такую головную боль вряд ли снимут обычные таблетки», — мелькнула у меня мысль.

— Остальные предметы из контейнера принадлежали другим местным организациям, если я правильно сужу по этому документу.

Тибодо снова вернулся за стол заседаний и раскрыл свою папку.

— Да, этот контейнер, направляющийся в Каир, был заполнен экспонатами преимущественно из Музея естествознания, а также из Бруклинского музея. Часть предметов предназначалась для Египта, остальные следовали в другие африканские страны. Теперь, детектив, вы представляете всю сложность проблемы? В Метрополитен работает почти три тысячи человек. Площадь музея восемь акров, тут одних галерей и служебных помещений пара сотен. А еще есть пожарное отделение, несколько ресторанов, медицинский пункт и даже своя электростанция. Я боюсь даже представить, как вы будете опрашивать всех служащих о… — и он махнул рукой в сторону фотографии, на которую только что поставил блюдце с кофе.

— О молодой леди, которая, вероятно, обрела смерть среди этих стен? — Майк, окрестивший нашу жертву Святой Клео, горел решимостью воздать ее убийце по заслугам, чего бы ему это ни стоило.

— Думаю, для начала стоит допросить мистера Лиссена и того, кто курирует египетский отдел. Это, случайно, не они были вчера в порту Ньюарка? — спросила я, пытаясь немного охладить пыл Чепмена, которого глубоко возмутил столь пренебрежительный жест директора по отношению к убитой.

— Попечители, кураторы, художники, студенты… Если вы никогда не были в музее, детектив, вам будет трудно понять, с чем вам придется столкнуться.

— Может, ваши французские жандармы редко показывают свой нос в Лувре, мистер Т., но я лично был тут, наверное, столько раз, сколько вы за всю жизнь бросили высокомерных взглядов на парней вроде меня. С какой стати вы решили, что я ни разу не был в музее? Лишь потому, что я офицер полиции?

Тибодо задел его за живое. Майка бесило высокомерие людей из высшего общества, видевших в нем тупого копа, и всякий раз, когда в ходе очередного расследования мы наталкивались на подобное отношение, он приходил в ярость.