Костик из Солнечного переулка. Истории о самом важном для маленьких взрослых и огромных детей

Когда я первый раз был у него в гостях, то пытался быть вежливым, спросил, как его зовут. Он ответил: «Называй меня дедушкой». Я подумал тогда, что тут точно дело в чуде каком-нибудь, и больше никогда не спрашивал.

У меня у самого не было родных дедушек. Я вопросов не задавал, а сами родители мне пока не объясняли, куда они делись. Но у других-то детей деды были. Мы в садике этот вопрос обсудили. Ребята сказали, что обязательно должно было быть аж целых два деда. Вывод сделали такой: мои или умерли, или потерялись.

Про «умерли» дома вообще никогда не говорили, даже когда в доме № 9 бабушка Наташа умерла и мы видели настоящие похороны: как гроб в машину погрузили, и медленно машина по переулку поехала, и впереди неё несколько человек шли и гвоздики на дорогу кидали. Меня мама смотреть не пустила, я из окна подглядывал, хотя бабушку Наташу я знал хорошо. Она мне однажды подзатыльник дала, когда никто не видел. Но я не обиделся, я тогда её астры затоптал.

Родители то, что с бабушкой Наташей случилось, даже нормальным словом не могли назвать. Они пытались выражаться непонятно и неконкретно, типа «ушла», «покинула нас» и «её с нами больше нет». Это потом уже мне во дворе всё объяснили, но грустно мне не было.

Я понял, что «умерла» – это грустно, когда на следующее лето астры на клумбе никто не посадил. Какие-то другие цветы были, а астр не было. И тогда я сообразил, что когда человек умирает, то, наверное, не только сам уходит, но и ещё много чего с собой красивого и интересного забирает.

Без бабушки Наташи не стало не только астр. Без неё не стало ковров на железном турнике во дворе. Никто больше их туда зимой не выносил. У нас вообще ковров дома нет. Но ковры – это весело. По ним можно было колотить палкой и бросаться в них снежками.

И убегать от подзатыльника уже было не от кого. Больше никто так о клумбах не беспокоился и не караулил нас у цветов с криком: «Вот сейчас я вам задам, паршивцы!» Подзатыльник – это, конечно, немного обидно. Но один раз всего было. И убегать от этой бабушки было прикольно. Она, когда ходила, вроде нормально двигалась. А когда бегала, это смешно было до колик! Как клоун в цирке. Так вот только когда я увидел клумбу без астр, то заплакал. Я вдруг понял что-то про «умерла».

Про «потерялся» тоже всё понял, когда мне мальчик в садике рассказал, что его дед всё время теряется и родители кладут ему записку в карманы одежды, потому что иногда он забывает дорогу домой. Это вообще понятно. Мне мама такую записку тоже в карман куртки всегда засовывала. Хотя зачем? Я же один – никуда. Но она говорила, что на всякий случай. После истории о деде я понял на какой. Решил ещё в детстве так свой адрес выучить, чтобы никогда не забыть. Выучил. Не забуду.

Дедушка из дома № 3а никогда не потеряется! Память у него суперская! Он помнит всё! Даже то, чего не может помнить. Иногда как начнёт про совсем дремучие времена рассказывать, будто сам всё видел, а я думаю: он же ещё и не родился тогда, как у него так получается рассказывать? Вот с ним я и решился поговорить про то, о чем боялись родители.

На моё удивление, дедушка обрадовался! И болтали мы с ним на эту тему до самого вечера. Главное, что я точно узнал: смерти нет! Это была отличная новость! Потому что я очень переживал за родителей… Дедушка говорил со мной не для того, чтобы меня успокоить или обмануть. Он был очень честным в этом разговоре. И сколько бы я ему дополнительных вопросов ни задавал, отвечал мне снова и снова. И нигде не запутался. Точно не соврал. Не доверять ему по этому поводу у меня оснований не было. Тем более что он всё рассказал мне про свою жену, которая до сих пор с ним, в этой самой квартире, хоть все остальные и думают, что она умерла. Но дедушка знает, что она не умерла, потому что она всегда рядом, и если очень хорошо прислушаться, можно услышать, как она ласково называет его по имени.

Мы с ним сели на диван и решили помолчать и подождать. Где-то час так сидели в тишине. И мне показалось, что я тоже слышал. Ну не чудо разве?

Нет, конечно, я ненадолго уснул, буквально минут на пять, но я точно что-то слышал! Я ж не дурачок. Меня не так легко обмануть. Только имя не запомнил, но как-то она его назвала.

И тогда я понял! Вот почему он просто «дедушка» и имени своего никому не говорит. Может, оно у него типа Костика, и никто, кроме жены, его не умеет произносить так, чтобы приятно было. А зачем тогда вообще?..

4. Про любовь

Однажды я был очень сильно влюблён. Я никому не сказал. Ни с кем не поделился, но время прошло, и теперь я ещё больше уверен, что это была любовь.

Мне было пять лет, и мы с мамой пошли в гости к её подруге в дом № 10.

Мамина подруга жила на третьем этаже в квартире со своими родителями, дочкой, братом и его женой. Им там было тесно, хотя мне показалось, что у них было много свободного места. Мама объяснила мне, что не все люди вместе уживаются и им нужно разъезжаться, чтобы не испортить отношения.