Костюм Адама для Евы

– Ничего плохого я не делала, – всхлипнула собеседница.

Я обняла ее за плечи.

– Тем более надо рассказать правду. Нельзя всю жизнь трястись от страха.

Спиридонова вытащила из-под пледа руку, вытерла нос и вдруг улыбнулась.

– Это мое хобби – дрожать от ужаса. Бояться, что кто-нибудь узнает правду. Я с двенадцати лет не хожу, а ползаю. И ведь никто этого не видел, не замечал, не понимал. Даже твоя мать, хотя она реально лучше всех взрослых была.

Аня сбросила шерстяное одеяло.

– Фу, жарко стало… Помнишь, как я у вас в доме появилась?

– Нет, я не очень-то интересовалась мамиными учениками, – призналась я. – Их было много, они часто менялись, потому что мама не желала заниматься с, как она говорила, «пустыми бочками». Мне не запомнился момент, когда ты впервые в наш дом пришла. Но потом мама стала постоянно говорить об очень талантливой Ане, и я обратила на тебя внимание. Ты пела прекрасно, и мамуля, помню, предрекала тебе блестящую карьеру.

Аня опять застучала зубами и закуталась в одеяло.

– Я не хотела обучаться вокалу. Но папа приказал, и ослушаться его я не могла. К тому же в семье была бабушка, Арина Михайловна, мать отца. Она меня на уроки сопровождала до последнего дня.

– Да ну? – удивилась я. – Ни разу не видела эту даму.

– Она в садике сидела, у подъезда, – прошептала Аня.

– Даже в холодное время года? – поразилась я. – Маминых учеников часто приводили бабушки, но они оставляли ребенка, уходили по делам и возвращались к определенному времени. На улице никто не маячил.

Аня сцепила пальцы в замок.

– Трудно начать рассказ… Не понимаю, как… Я не хотела! Я ненавидела пение!

– Ничего особенного, – улыбнулась я, – меня саму крючило от гамм и экзерсисов. Но мама была уверена, что Моцарт стал великим из-за отца, который с пеленок принуждал мальчика сесть за инструмент. Вот она и решила воспользоваться чужим опытом. Но в моем случае эффект не был достигнут. Из меня вышла арфистка средней руки, у меня начисто отсутствует талант исполнителя. А у тебя был явный дар, ты пела, как соловей, прости затасканность сравнения. Может, твой отец был прав, принуждая тебя к походам к репетитору, и сейчас бы ты выступала в «Ла Скала»?

Аню передернуло.

– О нет! Знаешь, почему бабка топталась у входа в ваш дом? Она боялась, что я сбегу навсегда и тогда любимый сынок Мишенька, папенька мой, ей шею свернет. Папаша вовсе не планировал мою блестящую карьеру, он хотел, чтобы я ему одному пела. Понимаешь? Сольный концерт.

Я растерялась.

– Нет. Что значит одному?

Аня истерически рассмеялась:

– Лампа, тебе сколько лет? Очнись! Он желал слушать дочурку по вечерам в своей спальне. За плотно-плотно закрытой дверью. Дошло? Его возбуждал звук моего голоса, поэтому он меня и учиться отправил. Чем лучше я пела, тем больше у него вожделение росло. Эй, доперло?

– Хочешь сказать, что твой отец… – начала было я и осеклась.

Аня стукнула ладонью по сиденью.

– Точно! Он со мной спал. Впервые отволок в свою койку, когда мне одиннадцать стукнуло. Я в ванной под душем от хорошего настроения запела, и тут папашка вошел с полотенчиком. Круто, да?

Я не нашлась, что ответить, а Аню словно прорвало.

Глава 30

Михаил Спиридонов был властным и жестоким человеком. Жена Валя и мать Арина Михайловна подчинялись ему во всем. Когда отец стал по ночам приводить в спальню маленькую Аню, обе женщины сделали вид, что ничего не видят. Перепуганная насмерть Анечка пожаловалась матери на поведение отца, а на следующий день, вернувшись из школы, она увидела ее избитой до кровоподтеков. Михаил спокойно сказал дочери:

– Эта дура получила из-за тебя. Я хороший отец, доченьку никогда ремнем не трону. Малышек нельзя наказывать, а глупые бабы заслуживают колотушек. Смотри, Анечка, если кому пожалуешься или расскажешь, как хорошо мы живем, что едим, как отдыхаем, я Валентине сначала глаза выколю, затем язык отрежу. Дочь сболтнет – мать расплатится. Надеюсь, понятно?

Так и повелось. Если Аня была, по мнению отца, не особенно угодлива в постели, по полной программе доставалось Вале. И запуганная насмерть девочка превратилась в рабыню отца. Валентина не пыталась ей помочь, старалась не разговаривать с дочкой, а бабка во всем потакала сыну-садисту.

Почему Аня не пожаловалась учителям? Спиридоновой казалось, что она сама виновата в происходящем. Она плохая, гадкая, мерзкая, ей никто никогда не поможет. Она упорно скрывала ситуацию в семье, боялась, что одноклассники и преподаватели, узнав правду, будут ее высмеивать. Аня не верила никому, весь мир был против нее. Если уж и мама, и бабушка не могли или не хотели защитить ее, то чего же ждать от посторонних, априори равнодушных людей? По какой причине Анечка не пошла в милицию? Вы спросили всерьез? Ей это даже в голову не приходило.

У каждого человека есть свои сексуальные предпочтения. Михаила Спиридонова возбуждало пение Ани. Каждый вечер он приказывал девочке исполнять песни. Потом, поняв, что репертуар дочери ограничен произведениями, которые звучат по радио, нашел ей педагога по вокалу.