Костюм Адама для Евы

– Враки! – возмутилась я. – Вы все выдумали! И я побежала не по тому следу, решила, что Егора сбила мать Алины, она как раз была одета в алую куртку и приехала на машине цвета «бирюзовая лагуна». Но, Лада, вы действовали впопыхах и на самом деле хотели убить Настю. Гудкова вопреки вашему строжайшему запрету решила выйти замуж за Кострова и во всеуслышанье при большом количестве людей объявила о своих намерениях. Настя узнала, кто был партнером Лукьянова. Она что-то имела на вас? Раздобыла какие-то бумаги? Ладно, молчите, я все равно знаю, что это так. И вы решили срочно убрать взбунтовавшуюся «дочь». Все думали, что уставшая после презентации героиня праздника спит в своей комнате, а вы спустились вниз и стали ждать, когда Настя выйдет во двор, отлично зная, что маниакально аккуратная Гудкова не оставит мусор дома. Егор решил помочь любимой, поэтому сам потащил мешок на помойку. Олег Расков испортил своим безумным коктейлем его парку, и субтильный Костров, натянув куртку Насти, накинув на голову капюшон с меховой опушкой, вышел навстречу своей смерти. Полагаю, вы взяли машину покойного Гриши. Ключи от нее до сих пор висят на вешалке. Выгнать автомобиль из гаража на соседней улице минутное дело. Совершив злодеяние, вы быстренько поставили машину назад и поторопились в квартиру, прикидывая про себя: на дворе ночь, все спят, свидетелей наезда нет. Представляю, как вы ошалели, когда увидели, что Настя жива. И вы никак не могли наблюдать из окна своей спальни улицу! Придумав рассказ для полиции, вы в спешке забыли, что накануне поменялись комнатами с закапризничавшим Ильей Николаевичем, а из его опочивальни можно наблюдать исключительно двор.

– Случаются глупые оплошности, – вздохнула Лада, – само как-то вырвалось.

На секунду мне стало тревожно. Вот уж не думала, что Адал так легко сдастся! Но я решила ее дожать:

– Вы вызвали полицию, а ее сотрудники сочли происшествие обычным наездом и не особо забеспокоились.

– На то и был расчет, – кивнула Лада. – Ночь, водитель, очевидно, пьян… Стандартная, в общем, ситуация.

– Увы, да, – согласилась я. – Однако Настя, полагаю, заподозрила неладное. А вы ни на секунду не отпускали ее от себя, в прямом смысле слова держали за руку. Вот откуда у Гудковых были деньги на хорошую жизнь! Конечно же, Адал знала, где хранятся добытые бандой средства. Правда, вы действовали аккуратно, не швырялись миллионами, со стороны казалось, что Лада, Илья Николаевич и их дочь с зятем живут скромно, как большинство россиян, но на самом-то деле у вас имелся огромный «золотой запас». Пардон, я отвлеклась… Убив по ошибке Кострова, вы поняли: Настя после смерти жениха станет вдвойне опасной. Думаю, в тот момент, когда мы с Гудковой сидели в этой кухне, вы неожиданно вернулись домой. Квартира огромная, вы приобрели ее после смерти Лукьянова, переехав из небольшой двушки в шикарное жилье. Наверное, ваш гуру был против такого поведения? Он не хотел, чтобы Адал светилась, тратя средства на шикарные бытовые условия?

Лада кивнула:

– Сергей в последний год перед смертью окончательно свихнулся. Он и раньше-то был с небольшим сдвигом, практиковал разные психотехники, голодал неделями и твердил, что мы обязаны поддерживать тех, кто дал ему знания. Большая часть полученных нами денег прямиком шла в маленький городок на границе с Китаем – там есть поселение, где старики обучают людей владеть своим телом и мыслями. Сначала Лукьянов отправлял учителям сотую часть дохода, но доля все увеличивалась и к моменту кончины Сергея достигла почти девяноста процентов. Наш «гуру» стал требовать, чтобы мы ходили в рубище, питались горсткой риса в неделю и постоянно медитировали. Но самое ужасное – китайцы требовали все больше денег. Сергей стал чаще организовывать налеты и пару раз ошибся. Если прежде Лукьянов тщательно планировал дела, то в год своей смерти принялся, что называется, гнать коней. А жадность до добра не доводит. Если говорить конкретно о нас, то любая попытка сделать свою жизнь чуть более комфортной вызывала у Сергея припадок ярости. Сам он жил в тесной норе и от остальных требовал того же. Да, после его гибели мы переехали сюда и наконец-то стали жить в нормальных условиях.