Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле

Марвеловский Сорвиголова носит простую красную маску, едва ли не единственные отличительные свойства которой — красный цвет и две выпуклости, обозначающие рога. Эта маска обеспечивает анонимность альтер эго Сорвиголовы — Мэтту Мёрдоку. Но вместо того, чтобы предпочесть полную анонимность, Сорвиголова демонстрирует инициалы DD — в виде монограммы на груди. Подобно лицу, инициалы часто служат для выражения идентичности человека. Эта монограмма, таким образом, заменяет собой лицо в смысле наделения Мёрдока/Сорвиголовы идентичностью. У Сорвиголовы есть особая причина желать, чтобы его идентичность была выражена посредством тела, а не лица, поскольку слабость Мёрдока — его слепота — это изъян, который целиком содержится в его голове. Перенос идентичности с лица на тело имеет в его случае дополнительное преимущество: он отвлекает внимание от слабости своих глаз, перенося его на силу тела.

Есть такая тенденция: когда идентичность «предпочитает» тело лицу, сторонний взгляд фокусируется на физических характеристиках, а не на эмоционально-интеллектуальных аспектах идентичности (Butler et al. 2003: 72). Когда, как на фотографии в паспорте, основную часть изображения занимает лицо, внимание обращено на личность субъекта. А изображения с более низким коэффициентом фейсизма, то есть когда бóльшую часть изображения занимает тело, заставляют зрителя сосредоточиться на физических аспектах субъекта. Поэтому супергеройский костюм, выражающий идентичность посредством скорее тела, чем лица, заставляет публику видеть перед собой кого-то, кто наделен физической силой, а не интеллектом. Супергерой в костюме как будто больше приспособлен для проявлений физической удали, тогда как повседневная идентичность альтер эго чаще ассоциируется с проявлениями эмоциональности и интеллекта.

Бэтмен, как и Сорвиголова, носит простую маску — и особую эмблему на груди. Надевая костюм, Брюс Уэйн перестает быть «лицом» — знаменитым миллиардером, лицо которого появляется на обложках журналов, — и становится телом — Летучей Мышью. В костюме Бэтмен совершает акты насилия и героизма. Он — физическая сила, с которой нельзя не считаться. Вне костюма Брюс Уэйн обладает силой иного рода — интеллектуальной — в его роли промышленного магната. Когда его идентичность переносится с лица на тело, то же происходит и с его силой: она переносится с интеллектуального начала на физическое. Даже Питер Паркер, чья маска обладает отчетливой идентичностью, становится «более физическим» существом, надевая костюм. В ипостаси Питера для него характерны заботы эмоционального и интеллектуального плана (семья, друзья, отношения), а в качестве Человека-паука он подчинен своей телесности.

Как наряд определяет роль

Конструируя свои идентичности, супергерои «формируют ожидания относительно того, как они должны себя вести» (Turner 2013: 332). Всякому костюму, поскольку он связан с определенной ролью, сопутствует набор неписаных правил, определяющих образ действий того, кто в этот костюм одет. Посредством одежды каждый из нас транслирует другим информацию о своих намерениях и способностях (Stone 1981: 142). «Одежда имеет прямое отношение к ожиданиям по поводу поведения, которые определяют роль личности в рамках социальной структуры. Так одежда… помогает определить роль индивида в обществе» (Miller et al. 1991: 807). Связь одежды с поведением настолько самоочевидна, что люди меняют свое поведение соответственно одежде.

Все мы играем различные роли в своей жизни, и переход от одной роли к другой отмечается сменой костюма. Вечером или в выходные работник переодевается в повседневную одежду, чтобы обозначить, что он больше не планирует заниматься работой. Две роли, которые исполняет этот человек, отграничивая домашнюю жизнь от профессиональной роли, различны, а потому наряды, обозначающие ту и другую роли, нельзя сменить один на другой без нежелательных коннотаций. В случае с супергероями разница между двумя ролями еще значительнее. Появление персонажа в костюме немедленно внушает нам ожидание зрелищного действия, и что-то меньшее будет разочарованием. И наоборот, гражданская одежда — это ожидание гражданского поведения. От супергеройского альтер эго, не облаченного в костюм, редко ждут или вовсе не ждут сверхгероических поступков.

«Что отличает специальный костюм от всех других форм одежды — так это его прямое заявление об отклонениях в поведении… Костюм объявляет, что одетый в него выходит за пределы своего характера — в сферу новой образности и необычных социальных отношений» (Joseph 1986: 184). Посредством одежды простые смертные могут выражать приверженность общественному договору или же, если это бунтарский наряд, отход от этих норм. Супергерои доводят этот отход до крайности. Их одежда так не похожа на все носимое обычными людьми, что влечет за собой ожидание столь же необычного поведения. Все у него иное: и костюм, и, следовательно, способности, и обязанности, и идентичность.