Костотряс

На парне у стола красовался длинный кожаный фартук. Спину его уродовал горб, на носу сидели очки. И он был лыс как коленка, если не считать длинной косицы. Интересно, есть у него дети? Он был достаточно взрослым, чтобы стать чьим-нибудь отцом. Зику внезапно подумалось, что ему, наверное, не больно-то и хочется нападать на людей.

Только вот осенило его слишком поздно. Потом Зик часто мучился мыслью: а если бы он сообразил вовремя, если бы догадался предупредить китайца… предупредил бы?

Но он не догадался.

Руди скользнул за спину человечка, взял его в захват и полоснул ножом по горлу, здоровой рукой зажав несчастному рот. Китаец пытался сопротивляться, однако нападение произошло слишком быстро для него.

Двое мужчин вертелись и кружились в смертельной схватке, как пара вальсирующих. Зика поразило, сколько при этом было крови — казалось, целые галлоны. Она багровым водопадом хлестала из раны, рассекшей горло жертвы от уха до уха. При каждом движении «танцоров» во все стороны разлетались брызги, орошая рычаги, трубки и линзы.

Мальчик сполз по дверному косяку и зажал рот ладонями, чтобы не закричать. Ему тут же вспомнилось, как Руди саданул его локтем, и десны снова закровоточили.

На миг он явственно ощутил вкус медно-красной жидкости, заляпавшей кожаный фартук китайца, размазанной по половицам двумя парами подошв, но вскоре осознал, что и боль, и кровь — его собственные.

От этого зрелище не стало менее омерзительным. Никуда не делись и рвотные позывы.

Однако сейчас на нем была маска, и снять ее означало обречь себя на смерть от удушья. Так что позывы пришлось проглотить вместе с желчью и потребностью извергнуть из себя невыносимую неведомую скверну.

Наконец труп обмяк в объятиях Руди, и бывший солдат пинками затолкал его под стол, за которым парень работал каких-то несколько минут назад. И лишь тогда Зик заметил, что китаец не имел при себе маски.

— Он… — выдавил мальчик и чуть не поперхнулся рвотой.

— Только не надо со мной сюсюкать, малой. Он бы сдал нас, не успев сказать: «Привет». А ну-ка, соберись! Нужно делать ноги, пока никто не обнаружил, что мы тут натворили.

— Он… — повторил попытку Зик. — Он был… на нем… на нем не было…

— Маски? — договорил за него Руди. — Да, ты прав. Мы свои тоже скоро снимем. Но не сейчас. Нас еще могут выгнать на поверхность, если будет погоня. — Шустро заковыляв к следующей двери, он добавил шепотом: — Лучше лишнее в маске побегать, чем остаться без нее в самый нужный момент.

— Верно, — сказал Зик. И поскорее произнес еще раз, не давая ходу рвоте: — Верно. Я… я с вами.

— Вот и молодец, — откликнулся Руди. — А теперь не отставай.

11

Одолев лестницу, Брайар очутилась в более или менее пустом помещении с укатанным, заметно просевшим полом. В центре комнаты земля умялась на фут с лишним, по краям — на дюйм или два. В кирпичной стене зияло жерло туннеля, по которому доставляли неведомо куда большие колесные вагонетки с углем.

Как ни удивительно, освещение в туннеле было вполне сносным. Не обнаружив иных путей отхода, Брайар припустила вдоль вереницы тележек, груженных черным топливом.

Рельсов в туннеле не оказалось, зато пол был хорошо укатан и местами вымощен камнем, чтобы вагонетки могли беспрепятственно перемещаться, — судя по цепям и рукоятям, вделанным в стены и тот же пол, их приводили в движение некие механизмы.

Между потолочными балками, на приличной высоте, была туго натянута перехваченная узлами веревками. С нее свисали стеклянные фонари под сетчатыми колпаками.

Брайар следовала за веревкой, словно по дорожке из хлебных крошек,[15] подгоняя себя изо всех сил. Оружие она по-прежнему держала перед собой и готова была применить его в любой момент, но пока винтовка только мешала бежать. Сам туннель явно пустовал, а китайцы если и преследовали ее, то без лишнего шума. Никаких ног, топочущих сзади, никакого тревожного эха; впереди — ни голосов, ни смеха, ни кашля.

Ярдов через пятьдесят коридор разделялся на четыре ветви, — очевидно, наверху им соответствовали какие-то учреждения или лавки. Все как один, ходы были завешены длинными полосками то ли кожи, то ли прорезиненной материи — такими же, как рядом с приснопамятной котельной.

Она по очереди заглянула в каждый туннель, чуток раздвинув занавески.

Два коридора были озарены светом; в двух царил мрак. В одном из освещенных метались отзвуки чьей-то перебранки. В другом — тишина. Брайар поспешно юркнула во второй, уповая на удачу. Однако через двадцать шагов коридор уперся в железную решетку, которая устояла бы и перед стадом слонов.