Костры Фламандии

– Не слышу доклада, – едва выдавил из своей осипшей глотки Корецкий. – Говори-говори, намолчишься еще, земля тебе…

– Словом, полковник Сирко, как и было велено… – господин ясновельможный пан. – Все как велено.

– Что… «велено»? – еле сдержался Корецкий, чтобы не ухватить Архангела за лацканы его кафтана.

– Полковник Сирко убит, ясновельможный. Как и было вами велено. Прямо в грудь пальнул. Прямо в грудь, ясновельможный. Там же, у ратуши.

– Да не части, не части. И не кричи, как дурак на похоронах, – Корецкий выглянул в прихожую, однако, того, что дверь осталась слегка приоткрытой, не заметил. – Как это произошло? Я должен знать все, в подробностях.

– Как и велено, ясновельможный. Убит, говорю, полковник Сирко. А полковник Гяур… – Архангел провел тыльной стороной ладони по шее, словно пытался растянуть удушавшую его петлю.

– Точно убит?

– На распятии клянусь, – произнеся это, Архангел вспомнил, как совсем недавно он действительно клялся на распятии. Не хотелось бы ему повторять такую «клятву». – Сирко убит, – Архангел почти с ужасом оглянулся на дверь.

– А что полковник Гяур? Почему ты упомянул его имя? Станешь утверждать, что и его ты тоже убил?

– Э, нет, относительно полковника Гяура мы не договаривались, – решительно возразил Архангел.

– Тогда в чем дело?

– В том, что этот, другой, полковник, которого зовут Гяуром, уже перенимает власть над казаками.

– Как это: «перенимает власть»? – нервно прошелся по комнате Корецкий. – Не похоронив Сирко? Так сразу?

– Да, пока мы с вами разговариваем здесь, он, наверное, уже объявил о принятии командования над казачьими полками.

– Но кто ему позволил так вести себя?

– Лучше спросите, кто и каким образом способен запретить ему. Он вступил в казаки, у него титул казачьего полковника, прибыл он сюда вместе с полковником Сирко. В бою вел себя храбро.

Выслушав все это, Гяур и Сирко переглянулись. Архангел давно вышел за пределы тех слов, которые должен был молвить во время разговора с майором Корецким. Но при этом ведет он себя вполне рассудительно и говорит так, словно выступает в роли адвоката князя. Но майор тоже уловил его старание, поэтому возмущенно прорычал:

– Ты чего добиваешься, холоп? Можно подумать, что тебе выгоднее видеть во главе казачьего войска этого нищего, невесть откуда прибившегося в Речь Посполитую русинского князька, чем меня. Или, может, так оно и есть?

– Вы сами заговорили об этом, господин майор. Вот я и говорю, что знаю. Кстати, слышал, что уже в первый день войны на земле Франции Сирко, в присутствии других офицеров, сказал сотнику своему, Гурану: «Случится так, что погибну, командование полками переходит к Гяуру». Если бы сказал, что командование переходит к вам, к майору Корецкому, тогда все было бы проще, – добавил Архангел, хитровато отводя взгляд в сторону.

– Да он скорее залил бы свою глотку свинцом, чем произнес бы нечто подобное.

– Вот и я так думаю, – въедливо признался Архангел.

– Но Гяур для меня не помеха. Он не имеет права вступать в командование казачьими полками. Как я уже сказал: еще непонятно, как он вообще попал в Польшу. Нужно разобраться, кто и зачем прислал его в Речь Посполитую.

– Только разбираться с этим следовало еще там, в Варшаве.

– Заткни свою пасть. Что-то ты слишком разговорился. А что касается Гяура, то, на всякий случай… Словом, на всякий случай вечером уберешь и его.

– Это не так просто, ясновельможный. Полковник теперь будет настороже. Казаки и так уже ищут убийцу. Они понимают, что убил кто-то из своих. Открыто говорят, что скорее всего убийцу следует искать среди поляков, которые пришли на кораблях вместе с украинцами. Получается, что подозрение обязательно падет на меня.

– О своей шкуре сам позаботишься.

– Без вашего покровительства?

– У меня свои болячки. Ну а полковника Гяура нужно убрать, причем как можно скорее. В крайнем случае повести дело так, чтобы этого чужеземца казаки не признали.

– Это не в моей воле, господин майор. То есть будущий полковник.

– Все в нашей воле, – болезненно поморщился Корецкий. – Теперь уже – все в нашей…

– Только смею напомнить, что вы еще не рассчитались со мной за Сирко.

– Вечером уберешь Гяура, – положил Корецкий руку на пистолет, – и сразу же рассчитаемся. Если все сделаешь, как велю, с завтрашнего дня ты – лейтенант. Как обещал. Получишь свои кровные, – хищно ухмыльнулся Корецкий, сделав ударение на слове «кровные», – и с первым попутным кораблем можешь отправляться в Польшу, пан лейтенант. Снилось ли тебе когда-нибудь, что ты… станешь офицером коронного войска?

– Вашей милостью, пан полковник, вашей милостью.