Косвенные линии

Она поежилась счастливо, несмотря на его гримасу. — Некоторое время я думала, ты не хочешь чтобы мы были парой.

Он вздохнул. — Дело не в этом вообще. Сейчас всего очень много, кроме этой вещи между тобой и мной. Во-первых я должен сосредоточиться на своих обязанностях, и если я буду повязан, мое внимание будет разделено. Можешь ты это понять?

— Не-А. — Она наклонилась к нему. — У Габриэля Андерсона и Райана есть пары, и они оба Охотники. Ни один из них не будет думать дважды, чтобы делать свою работу.

— Но часть их внимания всегда будет на их пары, задаваясь вопросом, в безопасности ли они. — Он дотронулся пальцем до ее губ, когда она попыталась протестовать. — Я не говорю никогда, Хизер. Я говорю, что позже. Однажды, когда я буду знать, что никто тебя не обидит за то, что я расследую. Есть люди, которые убьют тебя только за то, что твоя фамилия Барнуэлл. Другие, когда поймут, что ты существуешь и… — он вздрогнул. — Я не позволю ничему случиться с тобой. Если мы не в паре…

— Они не будут чувствовать запах меня на тебе?

Он серьезно кивнул.

Дерьмо. Она ненавидела, что его рассуждение имело смысл. — Черт побери.

— Это лучший способ сохранить твою маленькую Хоббитскую задницу в безопасности.

Хоббит. Это было его прозвище для нее. Она доходила ему только до подмышки, но он мог бы придумать что-нибудь получше, чем называть ее Фродо Бэггинс.

Тем не менее, она всегда покрывалась мурашками, когда он называл ее так. Это было его имя для нее, и оно становилось довольно любящим. Не то, чтобы она скажет ему об этом.

— И если Сенат против твоей семьи, то я должен держать их всех в безопасности, и не только потому, что ты милая. Если они узнают, что я в паре, в семье, они могут приняться не только за тебя, но и за любого из них в качестве заложников, и я сделаю почти все, чтобы вернуть их.

Чертово сраное говно смешивающееся с дерьмом. Как, черт побери, она должна спорить с этим? — Фтопку все.

— Хорошо. — Он взял ее руки в свои, переплетая их пальцы вместе. — Но не навсегда.

Она прикусила губу, конфликтуя с его аргументами и ее собственными желаниями. Сны пары сводили ее с ума, но она не могла найти никаких слов, чтобы использовать, чтобы поспорить с ним. — Черт побери.

— Я не могу больше тебя отталкивать. — Он поморщился. — Я не могу видеть эту боль в твоих глазах. Не снова.

— Тебе следовало рассказать мне все это раньше, болван. — Но она погладила его руку, надеясь вывезти некоторое жало из ее слов. — Я не дура, ты знаешь. Я могу понять «опасность, Уилл Робинсон! Опасность!».

Это заработало для нее смех. Возможно, он крутой манипулятор. Он все еще держал ее другую руку в заложниках. — Ты милая. Как Житель Померании, только громче.

ЧВот опять. Она пристально посмотрела на него. — Один год.

— Хм? — Он моргнул, выглядя смущенным.

— Это мой лимит времени. — Гамбургеры были поставлены перед ними, заставляя их руки отдалиться друг от друга, но внимание Хизер было все на Барни. Она покачала пальцем у него перед лицом. — Если ты не пометишь меня тогда, то я разыщу тебя и немного покусаю, чтобы ты вспомнил. — Она взяла бургер и протянула. — Договорились?

Он улыбнулся, когда его гамбургер чокнулся с ее, как будто обернутое в булочку мясо было самым лучшим хрусталем с шампанским. — Договорились. Я думаю, мой Медведь не продержаться дольше, в любом случае.

Она ярко покраснела. Если его Медведь станет настолько настойчивым, как и ее Лиса, она может быть в паре задолго до установленного срока.

С удовлетворенностью, которое она не чувствовала довольно давно, она откусила бургер, счастливая просто быть со своей парой в компании.

4

Барни нес свою сумку, но его разум застрял на разговоре, который у него был с Хизер накануне. Она на самом деле понимала зачем ему нужно ждать, приняла его желания и дала ему лимит времени, с которым он мог жить.

Он все еще не оправился от удивления. Он думал, что она собиралась сильнее бороться, чтобы стать его парой, увидев, через что прошли Хлоя и Джим, пара ее кузины. Хлоя ждала четыре года, чтобы Джим потребовал ее, страдая от брачных снов, борясь с черепно-мозговой травмой, которая оставила ее с серьезным дефектом речи. И хотя часть его была рада, что Хизер поняла его нужду ждать, другая часть его, часть медведя, хотела рвануть к ней через стол и пометить ее прямо над ее барбекю бургером с беконом.

Барни застегнул свою сумку на замок. Думы о Хизер не заставят его приблизиться к разгадке. Для того чтобы это произошло, он должен отправиться в Седону, Аризону, текущее место оборотней Сената и дом Лео, Себастьяна Лоу. Седона идеальный город для Сената, чтобы обустроить там свой дом, с большим количеством открытого пространства, парков и туризма, который люди из других государств, не воспримут ничем примечательным. Барни покажевшейся там с двумя идиотами на буксире не должен быть никем замечен, кроме работников Сената.