Косыгин

А вот с какой должности будущего министра приглашали или переводили в Москву: начальник морского пароходства, директор механического завода, генеральный директор производственного объединения, начальник главка, директор научно-исследовательского института… Понятно, между первой работой и нынешней лежали годы профессионального становления. В Москве к ним прибавлялось еще несколько лет (от трех-четырех до восьми-десяти) в должности зама или первого зама министра. Прав был Козловский: огромная жизненная школа за плечами этих людей. Оттого и вели они свои отрасли уверенно и масштабно! Отдавались работе. И сгорали до срока, как тот же Алексей Кириллович Кортунов, Герой Советского Союза, человек, с именем которого связано становление нашей газовой промышленности.

ПРАЖСКАЯ ВЕСНА

Они борются за ясные для них цели

Весна в Праге, по-моему, самая лучшая пора. Уже не коптят печи, к которым всю зиму грузчики таскали мешки с брикетами бурого угля. Распустилась сирень — «шерик» по-чешски. Загадочно воркуют горлицы. И еще далека душная жара, когда весь город, кто не укатил к морям, ищет спасения в парках. Впрочем, та весна, о которой я сейчас пишу, не имеет отношения к временам года. Это политический термин, как и та оттепель,слово, которым Илья Эренбург обозначил первые послесталинские годы.

Пражская весна 1968 года началась задолго до календарной, а закончилась 21 августа того же шестьдесят восьмого года, когда в Чехословакию вошли войска государств Варшавского договора.

Какую позицию отстаивал в тех событиях Алексей Николаевич Косыгин? С какими взглядами соглашался? Против чего выступал?

В мае, как я уже писал, он побывал в Чехословакии. Официально говорилось, что советский премьер приехал на недельку отдохнуть в Карловых Варах. Даже внучку с собой захватил. Но Танечка деда почти не видела, сама бродила под каштанами, на которых за день вспыхнули белые свечи, собирала лепестки магнолии — их было так много, что тротуар казался розовым. У Алексея Николаевича были сплошные встречи и переговоры. Не нашлось даже свободного часа, чтобы подняться к серне, взбежавшей некогда на скалу — там они фотографировались с Клавочкой, приехав в первый раз к знаменитым источникам — и еще выше, откуда смотрит на красные крыши и ниточку реки Петр Великий. В этот раз для прогулок времени совсем не оставалось.

Читая совсекретные посольские депеши, встречаясь с советскими дипломатами, чехословацкими товарищами, он старался разобраться в сути явлений. Что же происходит в стране, которая так полюбилась ему с первых встреч?

Ход событий в Чехословакии с нарастающей тревогой обсуждали лидеры стран Варшавского договора. Сохранился рабочий блокнот Косыгина с записями, сделанными на одной из таких разборок. Как и другие материалы из его архива, они публикуются впервые.