Кот Чуки: Маленькая сказка о большой дружбе

— Вы наш спаситель! — твердили они наперебой. — Даже подумать страшно, что было бы дальше, если бы не ваша отчаянная храбрость. Вы — настоящий герой, не испугались встать на защиту слабых!

Я был, разумеется, польщён, хотя, признаюсь, вся операция по спасению произошла помимо моей воли. Но мои новые знакомые думали иначе. По их представлению именно я, рискуя собой, самоотверженно ринулся с верхушки дерева на помощь.

Я не стал их переубеждать и рассказывать, что подо мной просто сломалась ветка. Иначе вся эта история из разряда героико-романтических перешла бы в разряд анекдотических. А в нашей жизни нам и так не хватает романтики, и я решил оставить всё как есть.

Мы представились друг другу. У кошечки, очертаниями напоминавшей «шарик», было и имя подходящее — Брунгильда. Шикарное имя, такое же брутальное и монументальное, как и его обладательница, которая сама по себе представляла яркое зрелище.

Шерсть у неё была очень пушистая, ярко рыжего цвета. Она то вспыхивала золотом на солнце, то отливала благородной медью, одним словом — огонь. Зелёные глаза ее имели безупречную круглую форму, настолько круглую, что казалось, будто Брунгильда всегда чему-то удивляется, одновременно пытаясь просверлить своего собеседника взглядом. Особую гордость хозяйки составлял её хвост. Таких хвостов, конечно, надо ещё поискать — огромный, пушистый, густой, он гордо развевался, как знамя на ветру. Думаю, не каждая лисица может похвастаться таким хвостом.

Другая кошечка по имени Лусинда, представляла полную противоположность Брунгильде. По сравнению с ней, она была миниатюрная, как Дюймовочка, вся такая лёгкая и воздушная. Движения её были полны грации и изящества. Со стороны она напоминала точёную статуэтку, настолько в ней всё было гармонично. Несмотря на существенную разницу в габаритах, вместе они прекрасно дополняли друг друга, как например, планета наша Земля и её спутница Луна — такие разные во всём, и, вместе с тем, неразлучные навек.

Моральным лидером в этой паре была, разумеется, Брунгильда. Она имела по каждому вопросу своё особое мнение, совершенно точно знала, как надо жить дальше, и что делать в той или иной ситуации. Казалось, что ей совершенно не свойственны сомнения, она, скорее всего даже и слова-то такого не знала, это было не для неё.

Тоном, не терпящим возражений, Брунгильда излагала своё «правильное» мнение и выносила беспощадный приговор, а Лусинда только и делала, что во всём с ней соглашалась. По крайней мере, я ни разу не слышал, чтобы она хоть что-нибудь возразила. Да и хотел бы я посмотреть в глаза тому субъекту, который решился бы возражать Брунгильде. Одним словом, характер у неё был непростой, и это ещё мягко сказано.

Глава 6

Вот при таких забавных обстоятельствах, состоялось наше первое знакомство, положившее начало долгой и крепкой дружбе. Конечно, бывало разное, — и ссоры, и обиды, но это ничто по сравнению с теми приключениями, которые нам довелось пережить вместе.

На первых порах у нас случались частые стычки, мы ссорились, ругались, давали клятвы, что больше друг к другу ни ногой. Но проходило некоторое время, всё забывалось, обиды казались глупыми, и я начинал скучать по моим дорогим подружкам, а они скучали по мне. Мы мирились, и всё начиналось заново.

Как нельзя лучше характер наших взаимоотношений можно представить на примере одной забавной истории, которая произошла вскоре после нашего знакомства. Однажды мы собрались у меня, и так как делать было совершенно нечего, решили провести соревнования по прыжкам на стол.

Суть состязаний состояла в том, что надо было с разбегу запрыгнуть на стол. Победителем признавался тот, кто сможет это сделать с самого дальнего расстояния. Для начала была намечена линия старта в два метра от стола, до которой ещё можно было разбежаться, а после — только прыгать.

Все мы легко преодолели эти два метра, как, впрочем, и два с половиной и даже три. А вот на трёх с половиной метрах начались трудности. Оно и понятно — всё-таки расстояние немалое.

Первой побежала Лусинда. Она разбежалась, и с линии старта прыгнула, пролетела, буквально, как птица почти через всю комнату, и приземлилась точно на середину стола. Мы с Брунгильдой смотрели, как заворожённые, такой красивый это был прыжок. В нём было всё — и сила, и грация, и какая-то неземная лёгкость. Своей ловкостью Лусинда вызвала наше восхищение.

Следующим в списке «спортсменов-прыгунов» шёл я. Оценив на глаз расстояние, я решил, что необходимо на старте вложить, как можно больше сил в свой прыжок. Я разбежался, прыгнул, что было силы, и, приземлившись на стол, прокатился по нему по инерции и грохнулся с другой стороны на пол. Произошёл, что называется, перелёт.

Мои подруги веселились вовсю. Мне было больно и немного обидно, но я не подавал виду, так как понимал, что со стороны это выглядело действительно очень смешно. Когда они, наконец-то, прохохотались, я напомнил Брунгильде, что теперь её очередь.