Кот, Дьявол и последний побег (ЛП)

Путешествие на следующий день было хуже первого. Погода становилась жаркой и влажной, и партнер Ли, без его курения, становился все более расстроенным. Они сделали полдюжины дополнительных остановок, потянув за себя в какой-то явке или кемпинге, чтобы Рэй мог засветиться. Позже он вернется в машину, все еще хуже. В семь вечера, когда они вытащили в Атланту, Ли был закончен. Он хотел только попасть в тюремную койку, растянуться без цепей, привязанных к нему, и облегчить уснуть. Двигаясь по городу, он мог видеть, вправо, причудливый участок больших красивых домов с раздвигающимися теневыми улицами. «Бакхед», - сказал водитель, увидев Ли. «Слишком для тебя, или я тоже».

Они спустились вниз по Пичтри мимо закрытых, мягко освещенных магазинов, пока они не ударили по узким улицам, потрепанные домики, упакованные близко друг к другу. В угасающем вечере дети играли в мяч на улице, бегали и кричали. Депутат с нетерпением ждал кучу негритянских мальчиков в игре кик-а-бара. Впереди зазвенело пенитенциарное учреждение: толстые бетонные стены, одна сторожевая башня, которую Ли мог видеть, блеск винтовок, отраженный от больших прожекторов, отражающихся через входные двери.

Подбежав к животу, Ли неуклюже выскользнул из машины и поднялся на мраморные ступеньки, усталые. Когда-то внутри и через салли-порт заместители маршалов освободили его от манжет и цепи. Он стоял, потирая свои больные запястья, где манжеты съели, потирая спину, слушая гул тяжелых запертых ворот, сползающих за ним.

В обе стороны длинного прохода были сводчатые отверстия, которые приводили к клеточным блокам. Он последовал рядом с офицером-офицером в форме, аккуратным, темноволосым молодым человеком с полными усами. В конце коридора он увидел открытые двойные двери и почувствовал запах жирной посуды и отварной капусты, услышал звон кашля и мужские голоса. В коридоре висели картины заключенных, некоторые сумасшедшие параноики, некоторые ностальгические. Масляная картина каменщика, катающегося по открытой прерии, сильно ударила его.

Когда он принял душ и получил тюремную одежду, он был взят в клеточную клетку на пять ярусов. Он засунул свою сберегательную книжку и фотографию Маэ, которую ему позволили сохранить, в карман свободной хлопчатобумажной рубашки. Он следовал за офицером вверх по металлической лестнице, которая зигзагообразно шла между металлическими подиумами. Около пятидесяти футов над основным этажом были закрыты окна клише, их стекло выгибалось еще на тридцать футов. Он вытянул шею, чтобы посмотреть вверх, и его головокружило. «В какой-то гостинице, лейтенант».

«Извините, без лифта», - сказал офицер в своей мягкой южной речи. «Ты будешь на третьем уровне». Они забрались в тишине, когда грохот поезда сломал ночь из-за тюрьмы, ее крик пронзительный и требовательный. К тому времени, когда Ли достиг своего уровня, он так тяжело дышал, что ему пришлось остановиться дважды, чтобы получить достаточно воздуха. «Длинное падение», сказал он, когда поезд прошел, и он мог говорить снова. «Кто-нибудь когда-нибудь наливает деньги и прыгает?»

«Это случилось», сказал охранник. «Не часто».

В середине подиума он был введен в одну камеру.

«Вы увидите мистера Гамильтона, хранителя раздела, утром. Затем офицер по классификации. После этого вы сможете передвигаться по тюрьме.

Его камера не отличалась от других, в которых он жил: из нержавеющей стали, умывальника, окрашенного металлическим туалетом. На стене была установлена ??детская кроватка с ватным тампоном, изношенной подушкой и серым тюремным одеялом. Он не стал раздеваться. Он снял с него обувь, лег и прикрыл одеяло, слушая знакомые тюремные шумы, мужские звуки, металлический лязг, румяную бумагу, как конфету. Возможно, жизнь была всего лишь одним длинным клеточным блоком за другим, пока они не посадили тебя за пределы стены.

Но эта мысль вызвала шквал шипения. Кошка тяжело прыгнула на койку, прямо на лице Ли, столь же прочной, как и любой живой зверь. Твердый и очень заметный, шокирующий Ли. Он быстро посмотрел вверх по коридору в камеры на другой стороне.

Он не увидел, что никто не оглядывается назад и не видит поблизости ни одного охранника. Мисто ухмыльнулся, щелкнул хвостом и снова исчез, но когда Ли поднял одеяло, невидимая кошка ползла под ним, согреваясь от плеча Ли, и его мурлыканье облегчило Ли спать.

8

Лицо металла и эхо мужских голосов разбудили Ли. Утренний свет залил клеточный блок, ударяясь от высоких окон клише. Он отшатнулся от своей койки в автоматическом ответе на звонок, встал у своей запертой двери в своей сморщенной тюремной одежде и засунул ноги, пока граф был взят, затем повернулся к металлическому бассейну. Он плеснул воду ему на лицо, использовал зубную щетку и зубную пасту, которую он выпустил. Он сидел на своей койке, надевая свои тюремные ботинки, когда крупнолистный хранитель в синих штанах и белой рубашке скользил по закрытой двери. Его записка читалаХАМИЛТОН. Он стоял, глядя на Ли.

«Ты спишь в этой одежде?»

Ли потянул рубашку прямо, попытался расчистить морщины.