Кот, который проходил сквозь стены

– Его знак – Водолей. Там говорилось, что ему надо опасаться обмана. – Она вопросительно взглянула на Квиллера. – Но я прочитала это только после его смерти.

Журналист хладнокровно попыхивал трубкой.

– Навряд ли это можно назвать существенным доказательством… А Энди и эта девушка были обручены?

– Неофициально, и они постоянно то сходились, то расходились, – приподняла брови Айрис.

– Она очень привлекательна, – заметил Квиллер, вспомнив глаза Драконихи. – А как она отреагировала на смерть Энди?

– Она была в отчаянии. Да, просто в отчаянии! И это удивило меня, потому что она всегда была холодна как рыба. Си-Си говорит, что Энди успел… ну, вы понимаете… Но я не верю. Энди был слишком порядочным.

– Возможно, он был более земным человеком, чем вам кажется.

– Он погиб еще до Дня Всех Святых, а сейчас уже почти Рождество, а Дракониха по-прежнему худа, как палка… Но она изменилась. Стала нервной и подавленной.

– А что будет с остальным имуществом Энди?

– Не знаю, этим занимается мистер Маус. Родители Энди живут где-то в северной части штата.

– А как другие антиквары к нему относились? Его любили?

Айрис задумалась:

– Его все уважали, но некоторые считали, что он слишком правильный.

– Что вы имеете в виду?

– Как вам объяснить… В нашем деле нужно использовать любую подвернувшуюся возможность. Работаешь изо всех сил, а дохода никакого. Иногда мы едва можем уплатить за дом, потому что Си-Си вкладывает деньги во что-нибудь глупое – как, например, сегодня в эту пузатую печь. – Она вытерла рукавом мокрый лоб. – Так что если видишь возможность сорвать хороший куш, хватаешься за нее… А Энди всегда старался, просто из кожи вон лез, быть чистым и осуждал тех, кто пытался заработать пару лишних долларов. Кому ж такое понравится? Но не печатайте об этом в газете. В целом Энди был чудесным человеком. Таким внимательным, заботливым!

– Например?

– Ну, во-первых, он всегда хорошо обращался с Папой Попопополусом, продавцом фруктов. Все остальные просто не обращают внимания на бедного старика… А еще Энн Пибоди. Когда антиквары собирались вместе, Энди всегда беспокоился о том, чтобы Энн присутствовала, даже порой чуть не на руках ее приносил. Энн девяносто лет, а она все еще держит лавочку, хотя за последние четыре года не продала и крупинки соли. – Утюг легко ходил по спортивной рубашке в красно-серую полоску. – Что в нашем деле хорошо, так это то, что не надо носить белые крахмальные рубашки.

– А у Энди хорошо шли дела? Я имею в виду в финансовом отношении.

– Думаю, неплохо. Он писал статьи в журналы, читал лекции по антиквариату на вечерних курсах. Каждому из наших приходится подрабатывать на стороне – если нет богатого дядюшки. Вот Си-Си – профессиональный пикетчик. И в то утро, такое холодное, он тоже работал.

– Где?

– Не знаю. Он идет туда, куда посылает агентство. Ему работа нравится, да и платят в плохую погоду в полтора раза больше.

– И у мисс Дакворт есть дополнительный заработок?

– Ей-то зачем? Я думаю, у нее денег хватает. Она продает отличные вещи – избранным клиентам. У нее есть шератоновский[3] ломберный столик, за который я бы ничего не пожалела! Но это не для нас…

– Я удивился, откуда в Хламтауне такой дорогой магазин.

– Мне кажется, она хотела быть поближе к своему другу. А место не так и важно: покупатели пойдут на край света за тем, что ищут.

– Но разве не рискованно держать ценные вещи в таком районе?

Айрис нахмурилась:

– Вы совсем как все остальные! Думаете, что район, пришедший в упадок, – рассадник преступности. Это не так! У нас все спокойно.

Она замолчала, сосредоточившись на воротнике блузки.

Журналист поднялся:

– Что ж, пора, пожалуй, заняться делом. Пойду опробую новую машинку. Может, напишу что-нибудь про аукцион.

– Да, кстати, – вспомнила Айрис, – видите, на тумбочке ампир стоит коробка со старыми ключами? Посмотрите, наверняка один из них подойдет к вашему замку.

Он заглянул в коробку и увидел связку ключей длиной сантиметров по десять.

– Нет, я не намерен запираться, – содрогнулся журналист.

Вернувшись к себе, Квиллер открыл дверь и нащупал выключатель, связанный одновременно с тремя источниками света: лампой для чтения возле кресла, напольной лампой у бюро и раскрашенным розами реликтом на хромом столике. Потом поискал глазами котов – как делал всегда, приходя домой.

Вот и они – сидят на позолоченных стульях, как король и королева на престоле. Коричневые лапки изящно поджаты под белоснежные грудки, а шоколадные уши словно маленькие короны.

– А вы, ребятки, выглядите ничего себе, – заметил Квиллер. – Быстро освоились.

Коко прищурился и сказал: «Йау», а Юм-Юм посмотрела на приятеля слегка раскосыми глазами, словно хотела сказать: «Не понимаю, о чем вы толкуете!» – и что-то промурлыкала. Обычно она издавала пронзительные вопли, но в редкие спокойные минуты произносила только «м-м-м», не раскрывая рта.