Кот под кринолином (СИ)

Воспоминания же совсем не успокаивали муки совести. Эта ночь показала миледи совсем с другой стороны. Нет, она и раньше была добра ко мне и предупредительна. Но ведь сегодня ночью она знала, что я симулирую, а озорной блеск в её глазах лишь подтверждал это. Её величество вытерпела моё недовольство и далеко не самый презентабельный вид – другие мои женщины в таком виде меня б и на порог-то не пустили. А когда она начала водить руками по торсу, видят боги, я был свято уверен в том, что меня привычно грубо оседлают и просто удовлетворят своё эго. Но... воспоминания невольно заставляли мою мужскую гордость ликовать, а чувство собственного достоинства петь победные гимны. Потому как похвастаться тем, что ему сделала минет сама трехликая королева, не мог даже король. Неумелый, конечно, но поверьте, энтузиазм и желание доставить удовольствие партнёру перекрывали всё! А уж понимание, кто это делает, совсем срывало крышу. Я так быстро не кончал даже когда Сильвия Золотые Уста, что была первой шлюхой на борделе, решила показать мне, тогда еще зеленому юнцу, своё мастерство.

С Сильвии воспоминания плавно перешли к моему старому дому. Ну, это для меня он был дом, а вот остальные звали его борделем. Элитный бордель «Охотничьи угодья», и уже по названию вполне понятно, что шлюхи там были сплошь многоликими. Попал я туда по обычной дурости. Или, правильнее сказать, по детской наивности.

Моя мать была жительницей степей – темноволосой и смуглокожей, с удивительно темно-карими, практически черными глазами. Хотя, говорят, степняки все такие. Не знаю что за история там на самом деле случилась – то ли граф лично выкрал

её из племени, то ли мать отдали ему в услужение в обмен на какие-то товары, слухи в поместье были разные, а сама она никогда об этом не рассказывала. Да и мелкий я слишком был да шебутной, чтоб это меня тогда интересовало. В общем, как

бы то ни было, девушка с необычной внешностью приглянулась моему, чтоб его собаки покусали, отцу. Наследники у графа уже были, графиня к тому времени покинула сей бренный мир, посему неудивительно, что он решил ни в чем себе не

отказывать. Только вот о последствиях почему-то совсем не подумал, а последствия эти были – я. Когда я родился, мать нарекла меня каким-то языкодробительным именем своего народа, Туллар... что-то-там, но я запомнил только перевод – «Быстроногий жеребец». Или тонконогий? М, ну, во всяком случае, там точно что-то с лошадью связано было.

Слава богам, граф быстро пресек такое безобразие, и, воспользовавшись первый и последний раз правом отца, назвал первым, что в голову пришло – Винсент. На этом его участие в моей жизни практически прекратилось. Зато тут же нарисовались «братики».

Вот чьего вмешательства в мою жизнь я бы точно не хотел, так это их. Когда мать еще была жива, да и я был совсем уж мелкий, они ограничивались только оскорблениями да подколками. Трогать по-настоящему боялись, потому как по поместью

упорно ходил слух, что моя мать – ведьма. Якобы как глянет своими черными-черными глазами, так сразу сглазит. А вот у меня глаза «папочкины», так что «силы дурной» я вроде как и не перенял. Хуже стало, когда мать умерла, причем умерла

она настолько странно, что слуги сразу породили новую волну слухов о её «ведьминской» сущности. Вроде как ушла она зачем-то ночью в поле, а на утро труп её нашли совсем в другой стороне с сильно покусанными собаками ногами и веревкой на шее. Понять, что именно случилось – так и не смогли, снова всё списали на чертовщину, мол, пришли духи ведьму покарать.

И вот тогда мне показалось – для меня начался ад. “Сын ведьмы”, “бастард”, ’Трубочист’ – самые мягкие слова, которыми называли меня братцы. Соответственно, за ними повторяло и всё подворье. Оскорбления закономерно сопровождались

подножками, пинками, подзатыльниками – и это еще если у них было хорошее настроение. Единственный плюс в бытии бастардом был – обучение. Мне позволили посещать частные уроки со старшими братьями, очередная блажь отца. Конечно, толку от них было мало – учителя меня полностью игнорировали, поясняя и делая замечания только законным сыновьям. Но благодаря моим «занятиям» мне позволили проводить некоторое время в библиотеке, вроде как для изучения дополнительной литературы. А теперь покажите мне ребенка, который будет штудировать учебную литературу, когда его совсем не контролируют, а на полках есть куча приключенческо-развлекательной! В общем, повторю, дурным был.

А особенно мне нравился один дешевый романчик. Ну, это сейчас я понимаю, что он был глупым и неправдоподобным. Но тогда мне он казался чуть ли не истиной в последней инстанции. Как же, ведь эта была история о таком же, как и я, непризнанном бастарде! Его тоже не любили родственники, тоже постоянно обзывали и шпыняли, но он переборол свой страх, нашел в себе мужество и сбежал путешествовать. В своих путешествиях, переживая приключение за приключением, узнал, что на самом деле он принц, а те, кто держали его в поместье и издевались – злостные заговорщики!