Кот. Стратегия. Забытые Острова. Становление

Поднимаемся. Постепенно разлом выводит нас к сердцевине острова. Там небольшое озерцо в центре углубления, похожего на кратер погасшего когда-то вулкана, вокруг него какая-то более зеленая, чем дальше по склонам кратера, растительность. И люди на берегу озерка. Трое. Двое мужчин и женщина. Приближаемся. Смотрят настороженно, навстречу не бегут, руками не машут, зато Лука бросается к одному из них с криком.

— Буриган!

(глава аборигенской группы-общины Австралии Бурриган)

Смотрю и тот навстречу ему подался, тоже узнал, стало быть, нашего парня. Сближаемся.

Что-то не то, Лука про белую женщину говорил,… Шейлу, кажется? Эта же — совсем смуглая. И как-то старше, и… вообще выглядит как-то более «битой и потасканной» жизнью, так скажем. Или, по иному — «трудная кочевая в пустыне жизнь оставила на ее облике свои следы», — вот так, наверное, будет честнее всего выразиться. Хм… Да они все трое — смуглые, коренастые, темноволосые. Этот Буриган — пожилой австралиец-абориген, как потом оказалось, шаман одного из племен, Ярру, если ничего не путаю.

Женщина — из племени Тиви, так они её и звали. И чуть моложе их обоих ещё один местный кадр — Сейша. Этот вообще из прибрежных аборигенов — как я понял из объяснений, с островов Торресова пролива. Он, похоже, вообще как рыба в воде здесь, все знакомо — и остров и море, и рыбалка. Надо будет Пилар нашу потом как-нибудь с ним познакомить — вот эти двое точно поймут один другую без перевода, ещё и поучат друг друга рыбу ловить новыми методами.

(абориген с Торресовых островов у побережья земной Австралии — Сейша)

Что сказать… Вообще-то вся эта группа австралийских аборигенов меня совершенно поразила своей непосредственностью и умением выживать в столь скудных условиях. И самодостаточностью. Вот уж кто-кто, а они ничуть не потеряли из-за того, что оказались здесь. Для них словно бы ничего не изменилось. Скудный быт, так у них и дома был такой. Как в каменный век попал, оказавшись здесь среди них! Языки у них все разные, но им это совершенно не мешало. Как-то посредством жестов, знаков, рисунков, узелков и палочек они понимают других и оживленно общаются. Чем-то их общение порой напоминает пантомиму разговора нескольких глухонемых в общественном месте, только вот те жестами, а эти… даже не подберу эпитета как их стиль общения можно назвать.

Кстати, на австралийском варианте английского что-то тоже говорят, кто больше, кто меньше. И терминал поставки рядом с плетенными шалашами — это вообще за гранью понимания! Пользуются, кстати, что-то через него заказывают. Им изначально повезло, что первым здесь оказался этот Буриган, он нашел Шейлу, они объединили суммарный ресурс, создав группу, и если бы паки не утащили нашего Луку отсюда, так бы они тут и жили. Но если бы этого не произошло, не включился терминал поставки или ещё что — они бы выжили и так! Буриган попал сюда вообще с какого-то то ли фестиваля, то ли смотра-встречи аборигенов разных племен, я точно не разобрался, он как-то назвал что это мероприятие, не понял я, при нем были бумеранги, ещё что-то такое традиционное… Лука попытался вернуть ему найденный в багаже у паков бумеранг, тот только отмахнулся, сказав что-то вроде: «Не надо, оставь себе, подарок от меня, плохие люди забрали, теперь я не стану ему верить. У меня есть еще, я умею их делать». Показал свои. Потом учил как пользоваться, сбив пролетающую птицу. Ну, у меня не очень-то получалось, хотя тарелку-фрисби уже много лет запускать умею, а Лука и здесь отличился, говорит что дома несколько раз пробовал. Ну и ладно, может и нам такая наука пригодится для чего-то. Хоть патроны при охоте тратить не надо. Удивило. До такого способа сами бы не додумались, тут видеть работу профессионала надо.

Насчет Шейлы… Она страдала, болела, стала сходить с ума, когда появилась Тиби обрадовалась, заставила Буригана научиться заказывать что-то через терминал самому и стать оператором, а затем лишила себя жизни. Лука попросил показать ее могилу, помолиться за нее хотел, помянуть — они показали ее череп. Блинн!!! Они что, съели ее мертвую???!!! Выяснять подробностей не стал, но понял что ночевать мы тут не останемся. Не то что опасаюсь чего-то, как раз нет, нас они встретили хорошо, радушно, но как-то вот не по себе среди них. В голове не укладывается что в наше время такое возможно. Не блокадный Ленинград, но психология этих «полу первобытных» людей, поставленных на грань жизни и смерти в скудных условиях, когда ничего не выбрасывается, съедается все, даже то, что есть нельзя… понять такое можно, принять нельзя, как-то так. Слишком мы разные.