– Берите и возвращайте. Нет проблем, только сейчас возьмите, а потом делайте, что хотите, – устало произнес представитель службы доставки. – Я своё дело сделал, доставил. Обратно не понесу. Извольте расписаться в получении. Если откажетесь, я сообщу начальству и тогда вы уже ничего, никогда не сможете заказать. Будете в черном списке у службы доставки.
Пётр Семёнович немного подумал, потом попросил визитеров показать паспорта и только тогда открыл дверь. Расписавшись, он забрал заказ. Позже проглядев сообщения на телефоне, ученый понял, что он действительно во время сна как-то ухитрился сделать заказ, оплатить товар с банковской карточки и сделал вывод, что с вероятностью сто процентов у него незаметно развилась крайняя степень лунатизма. Все усталость. Ему действительно срочно требовался отдых. Вот закончит эксперимент и сразу на курорт в санаторий. Чтобы успокоиться, Пётр Семёнович накапал себе в бокал валерьянки, выпил, поморщился, повторяя про себя: «Надо взять себя в руки. Я не сумасшедший. Я не сумасшедший! Не сумасшедший!»
Скрестив по-турецки ноги, Саша облаченная в бирюзовую майку и шорты со смешными пухлыми котиками сидела на застеленной кровати в своей комнате с телефоном в руках, просматривала посты в социальных сетях и ела яблоко. Федот застыл в аквариуме у стенки и задумчиво разглядывал хозяйку, вяло шевеля плавниками и пуская пузыри. Казалось, красная рыбка парила на фоне водорослей. Однако Саша не глядела в сторону аквариума. После того как их сосед куда-то отправился, Лика с Борькой ушли домой. Ждать развития событий пришлось долго, им стало скучно. Затем вовсе Лике позвонила бабушка. Она нашла для внучки какую-то неотложную работу, а Борька пошел с ней за компанию, так как ему позволяли гулять только вместе с сестрой. Саша в одиночестве думала о пропавшем коте. Сможет ли она его вызволить из неволи? А если он вообще не у соседа? Могла же она ошибаться. Тем временем в коридоре послышались приглушенные взволнованные голоса, загремел ключ в дверном замке, дверь открылась и в квартиру вошла мама Саши. По пятам её преследовал Пётр Семёнович.
– Я не понимаю, чего вы от меня хотите, – взвинчено вопрошала Людмила Петровна, обернувшись к непрошенному гостю.
– Ваша дочь меня преследует! Попрошу принять меры, – нагло напирал на неё Пётр Семёнович.
У Саши внутри так все и оборвалось. Она застыла с недоеденным яблоком, вслушиваясь в разговор.
Пётр Семёнович прикрыл дверь. Сашина мама нервно сбросила туфли, переобулась в домашние тапочки и поставила сумку: – Объясните, что значит, преследует! – в голосе мамы звучал лед.
– Она напала на меня в магазине, – охотливо пояснил сосед. – Обвинила меня в похищении кота, которого я в глаза не видел. Уверен, что и замок в двери она мне испортила.
– Я свою дочь знаю и не верю, что она на такое способна, – отрезала мама. – У вас есть какие-то доказательства.
– Да вы у неё сами спросите! – возмущенно воскликнул Пётр Семёнович. – Позовите и спросите. Пусть мне прямо в глаза скажет.
– Нет, – мягко, но в тоже время безапелляционно возразила мама. – Мы сами с ней поговорим, все выясним, а потом ещё раз соберемся и спокойно обсудим…
Саша тихонько встала с кровати, прокралась к двери и выглянула в узкую щель. Мама стояла у зеркала, а Пётр Семёнович совал ей под нос анонимное письмо, упакованное в полиэтиленовый пакет: – Вот, что вы скажете на это?! Кто кроме вашей дочери мог прислать мне это письмо?
Мама взглянула на письмо и пожала плечами:
– Да кто угодно может!
– Я так этого не оставлю! – с жаром пообещал Пётр Семёнович, весь пунцовый точно рак после варки. – Так и быть, подожду до завтра, и если вы не поговорите со своей дочерью, то я пойду в полицию! Тут на письме есть её отпечатки!
Саша с ужасом, подумала, что он прав. Как же они так не подумали об этом. Очередной дурацкий план рухнул! Она твердо решила, что больше никогда не будет слушать ни Лику, ни Борьку, ни кого другого, кто предлагает всякие авантюры. В коридоре мама выпихивала возмущавшегося Петра Семёновича за дверь. Наконец дверь захлопнулась. Саша смахнула с лица испарину.
– Саша! – позвала её мама из коридора.
– Иду, мама, – обреченно отозвалась Саша.