Кот ушел, а улыбка осталась

И с тех пор стоит этот утюг посреди Кольского залива. А раз корабль на плаву, на нем должна быть и вся команда: капитан, помощники, матросы, фельдшер, повар. Все получают зарплату и полярные надбавки. А мудрый капитан еще и за выслугу лет. А от нечего делать матросы все с корабля воруют и продают. Однажды своровали и свой якорь. Было это так. Боцман откуда-то возвращался на лодке, увидел на дне большой якорь. Якорь — металл, металл можно хорошо продать. Боцман взял в долю водолаза и механика, и они с помощью лебедки подняли якорь на две спаренные шлюпки. Корабль поплыл и врезался в какой-то лесовоз. Оказалось, они украли собственный якорь.

Тогда, после «Пути к причалу», я хотел снять обо всем этом фильм и придумал такой финал. Когда матросы подняли свой якорь и корабль поплыл, тяжелый якорь продавил прогнившую палубу, пробил днище — и корабль пошел ко дну. Команда попрыгала в воду и поплыла к берегу. А капитан надел парадный китель с орденами, вышел на капитанский мостик и взял под козырек. А когда вода дошла капитану до горла, корабль килем встал на грунт. И финальный кадр: посреди моря голова в капитанской фуражке с рукой под козырек.

— Забавная история, — сказала Ира. — И хорошая роль для Бубы. Гия, сними это кино.

— Ирочка, сегодня на тему, как мы у себя воруем, уже много чего наснято.

— Тут финал со смыслом, — сказал Буба. — Жалко, если пропадет.

— Ладно. Подумаю.

ФОРТУНА

Итак, впервые в жизни у меня был актер, «финал со смыслом», река Волга, и больше ничего. Писать сценарий я пригласил сценариста Алексея Тимма. Но прежде чем начать придумывать, как и почему голова капитана-грузина торчит посреди реки, мы с Алексеем решили проплыть по Волге. Узнать, что там и как сегодня.

Юра Гусятников (он был директором этого фильма) устроил нам встречу с генеральным директором Московского речного пароходства Вадимом Федоровичем Березиным. Мы рассказали ему о замысле, и Березин дал нам на неделю свой директорский катер. Бесплатно. Как и многие моряки, он был поклонником моего друга писателя Виктора Конецкого (по его сценариям я снимал фильмы «Путь к причалу» и «33»).

— Вы с Виктором Викторовичем общаетесь? — спросил он меня.

— Общаюсь.

— Он в Москве бывает?

— Бывает.

— У меня к вам просьба, Георгий Николаевич, когда приедет, попросите его, пусть он мне свою книгу подпишет. Книгу я пришлю.

— У него трехтомник недавно вышел, — сказал Тимм.

— Мне не попадался. Буду искать.

Вечером я позвонил Виктору в Ленинград. А на следующее утро Гусятников встретил «Красную стрелу» и забрал у проводника вагона номер 13 трехтомник. И Березин получил книги с надписью: «На добрую память Вадиму Федоровичу Березину от Виктора Конецкого».

Между прочим. Спасательное судно «Виктор Конецкий» сегодня бороздит моря и океаны.

На директорском катере «Мир» с командой (капитан и повариха) мы (Гусятников, Тимм и я) дошли по Оке до Новгорода и от Новгорода по Волге до Чебоксар.

На Волге последний раз я был в 71 году, когда мы с Викой Токаревой и Родольфо Сонего писали сценарий для Альберто Сорди. Тогда по великой русской реке плавали баржи с астраханскими арбузами, танкеры, яхты под белыми парусами, трехпалубные теплоходы с веселой советской музыкой и шумными интуристами. На высоких берегах уютные городки и деревушки, сиреневые сады, цветущие яблони, колокольни и белые козочки. А в 98 на реке пусто. Кое-где чернеют одиночные рыбацкие лодки. В затонах десятки или даже сотни проржавевших и прогнивших остовов кораблей всех типов.

Деревушки опустели, в них остались только старики и старухи. Удивляло, что на многих были надеты майки, футболки, ветровки с жухлыми надписями на груди и на спине: «Hollywood», «Coca Cola» и «Adidas». Я спросил у нашего капитана, откуда у них это? Торгаши привозят? Капитан сказал, что сюда давно уже никто ничего не привозит. Позапрошлым летом под Чебоксарами затонула баржа из Астрахани с турецкими шмотками.

В деревне Орешкино пошли с Тиммом в сельмаг купить воды. Возле входа на раскладном рыбацком стульчике сидел пожилой мужчина в очках, в старом двубортном пиджаке со значком «Ударник коммунистического труда» на лацкане, в кирзовых сапогах. Мужчина рассматривал картинки в журнале «Плейбой». Возле него на земле стоял советский транзисторный радиоприемник «Спидола», к его ручке ниткой был привязан красный воздушный шарик. Красиво звучал церковный хор.

— Здравствуйте. Магазин работает?

— А что надо?

— Воды.

— Вода в реке. А здесь пепси, фанта, кола, сникерс.

— А тоник есть?

— Может, и есть. Я не сориентировался еще, — захлопнул журнал, выключил приемник, встал. — Пошли посмотрим.

Вошли в небольшое помещение. На полках импортный товар с яркими этикетками.

— Вон тоник — желтенькая банка, «швепс» написано, — показал Тимм.

— Спасибо. Щас.

Мужчина ушел в подсобку, вернулся с банками тоника.

— Пакет будете брать?

— Будем.

— Пакет — три рубля.

Мужчина извлек из-под прилавка яркий пакет с надписью «Marlboro», стал аккуратно укладывать в него банки.