Кот в мешке

– Конечно, его бы посадили, – говорила я Алиции наутро следующего дня, когда мы остались одни, отправив Павла с Беатой за покупками. – Неумышленное убийство, есть такая статья. И сам признался, идиот.

– Ведь никто его не подозревал, – вздохнула Алиция. – Во всяком случае, я. Ставку я делала на Падлу.

– Я тоже. И даже правильно. Мне и в голову не могло прийти, что всю кашу заварит это обжорливое ничтожество.

Помолчали, наслаждаясь солнцем и свежим воздухом. Мы с подругой сидели опять на террасе за садовым столом. В полдень можно было не опасаться комаров.

– Гляжу я на свой сад и думаю – сколько же возни с ним. Вот, опять полоть надо. И бамбук… Придется не меньше половины выкопать.

О Зенончике Алиция говорила неохотно, он стал как бы ее собственным поражением. Я уже говорила, что она питала к этому парню слабость, познакомившись с ним много лет назад, принимала таким, как есть, добродушно посмеиваясь над его глупостями, и вот в результате он оказался не достоин ее хорошего отношения. И добрых советов, и мягкой постели, когда сестра выгоняла его из дома, и неисчислимого количества съеденного и выпитого. Наверняка он и забавлял ее, смешил, да и в какой‑то степени помогал по дому, возможно, она не раз пожалеет об его отсутствии, но и экспонировать собственные ошибки она не желала. Из двух зол уж лучше бамбук – тоже ее жизненная ошибка. Несколько жалких прутиков, посаженных годы назад, разрослись и превратились в могучую чащу, неотвратимо наступающую на сад. Нелегко избавиться от этого хищного растения: его корни уходят на глубину почти полутора метров, и слабой женщине с ними трудно было справиться.

– Зато ты оказала неоценимую помощь общественности, – попыталась я утешить ее.

– Какой общественности?

– Да хотя бы мне. Я ведь тоже составная часть общественности. А благодаря тебе я очень хорошо поняла, что такое бамбук, и теперь не только у себя не посажу ни единого бамбучка, но и других предостерегу.

– Тебе все равно не поверят. Каждый учится на своих ошибках. Слушай, что ты собираешься с ними делать?

Взмах руки куда‑то в направлении торгового центра мог означать только Павла и Беату. Очень не понравился мне этот вопрос.

– А что я должна делать? Прикончить их?

– Возможно, и стоило бы. Учти, я‑то остаюсь здесь, а вы все возвращаетесь в Варшаву. К Беате не буду цепляться, но с Эвой вы близки. К чему это приведет?

– Дьявол их знает. Бедная Эва. Может, еще опомнятся?

– Ты сама этому не веришь. Что‑то на них нашло, прямо безумие какое‑то. И надо же было тебе их сюда привозить!

– Вот те раз! – Я смертельно обиделась. – Я привезла? Да ты что! Сами они приехали, совершенно случайно совпали, я об их приезде к тебе и понятия не имела. Впрочем, не они первые. А ну припомни, сколько влюбленных пар колготилось в твоем доме!

Оказывается, я содержу публичный дом, – грустно вздохнула Алиция. – И не знала об этом. Нет, меня это серьезно огорчает. Павла я знаю с самого рождения, его жену Эву – почти двадцать лет, для нее это будет страшным ударом. Наверняка не сочтет меня виновной… Да нет, конечно, – что я, Эву не знаю. Но вполне могут быть у нее ко мне претензии. И я чувствую себя свинья свиньей.

– И ты не одна такая, – печально поддержала ее я. – Вместе будем похрюкивать над корытом.

Для Эвы Павел являлся смыслом жизни, я словно воочию видела кучи порошков снотворного, которые она собиралась поглотить. И ведь не поверит, что я не приложила рук к проклятому роману. Единственное, что могу сделать – это поскорее забрать отсюда Беату. Когда буду уезжать, а уезжаю уже послезавтра. Завтра утром выкопаю растения, которые собираюсь увезти в Польшу… А, правда, я собиралась их украсть, не забыть бы в предотъездной спешке.

Интересным оказалось мое пребывание у подруги, хоть и беспокойным. Если бы не эти несчастные влюбленные, за которых невольно чувствую себя ответственной, хотя это глупо. Люди взрослые, сами решают, как вести себя. А тут я сразу заметила, как их потянуло друг к другу. Бывает же такое в жизни…

Ах, Эва, Эва… Если бы не она, я бы так не переживала. Только из‑за нее неспокойно на душе и сердце ноет. За Беатиного Юлиана не переживаю, не знаю человека, он для меня чистая абстракция. Но Эва…

Вот интересно, я заметила, что все Эвы, как правило, очень красивы. Здешняя датская Эва – истинная красавица, моя близкая подруга Эва в юности была прелестной девушкой, Эва Павла тоже очень красива. Да и вообще все, с которыми приходилось встречаться в жизни. Поднапряглась, припоминая – нет, ни одной некрасивой Эвы мне так и не встретилось. Даже теперешняя недавняя знакомая в Варшаве, с которой я не знакома близко, хоть и сущая гангрена и язва, но ослепительно красива.

***