Котел

Вилли скрипнул зубами. Они могли бы быть гораздо ближе к Гданьску, чем теперь. Гораздо ближе. Слишком много времени они истратили на то, чтобы выкурить поляков из окрестностей Быдгощ, и благодарить за это следовало лишь типичное для французов нежелание нести потери. Снова и снова их "союзники" уповали на отнимающую так много драгоценного времени артподготовку и на нерешительные, робкие атаки, направленные на то, чтобы выбить защитников города с их выгодных позиций. Они продвигались вперед, но медленно, слишком медленно. Двадцать километров за два дня! При таких темпах вся американская армия успеет переправиться в Польшу прежде, чем он и его люди увидят Гданьск хотя бы на горизонте!

"Итак, – с горечью подумал фон Силов, – именно 19-й бригаде суждено возглавить атакующие порядки войск ЕвроКона, двигаясь на высоких скоростях. Как обычно". Ему уже надоело упрашивать своих солдат сражаться и умирать, исправляя ошибки французов.

Он справился со своим гневом, понимая, что сейчас это не принесет никакой пользы. Их бросили в атаку, и ему оставалось только еще раз мысленно пройтись по всем деталям своего плана, чтобы увериться в том, что он ни в чем не ошибся, чтобы еще раз обдумать слабые места и обнаружить проблемы, на которые он сначала не обратил внимания. Но он не нашел в своей схеме никаких бросающихся в глаза изъянов. Если оборона поляков действительно так истрепана, как доложила разведка, то неожиданный мощный удар под покровом темноты должен был пробить в ней изрядную брешь.

Вилли расправил плечи. Отлично. Он опрокинет поляков, перегруппируется, заправит машины, а на рассвете устремится дальше сквозь проделанную в обороне дыру, чтобы развить успех. Короткая остановка позволит ему разобраться со своими силами после неизбежной путаницы ночного боя, и вместе с тем не позволит полякам восстановить прорванные оборонительные позиции.

Вилли беспокоило только одно: где находятся американцы? Заслуживающие всяческого доверия источники сообщали, что большая часть двух десантно-штурмовых воздушных дивизий – легковооруженной 82-й и 101-й – находятся в Польше, но где? Без разведывательных спутников, которые бы поставляли визуальную информацию и перехватывали важные сообщения, Германия и Франция испытывали острую нехватку достоверных стратегических данных. Чем больше военных самолетов США и Англии вступало в битву, тем меньше результатов давала воздушная разведка, так как разведывательные самолеты ЕвроКона попросту не могли пробиться к важным объектам.

В результате, офицеры информации ЕвроКона могли предложить командованию лишь свои научно обоснованные догадки о намерениях и перемещениях войск противника – не больше. Именно поэтому на оперативных картах обе американские дивизии все еще находились на оборонительных рубежах на подступах к Гданьску и Гдыне, защищая порт и аэродром от возможной атаки аэромобильных частей противника.

Вилли надеялся, что они не ошибаются. Конечно, подразделениям легкой пехоты было не выстоять против его "Леопардов" и "Мардеров", однако американцы могли существенно замедлить его продвижение.

Вилли фон Силов вглядывался в темноту. Не в первый раз его бригада шла в бой вслепую, без достоверных разведданных.

* * *

РОТА "АЛЬФА" 3-го БАТАЛЬОНА 187-го ПЕХОТНОГО ПОЛКА

Отдаленный гром, похожий на раскатистый грохот, каким сопровождается летняя буря на техасской равнине, поднял Майкла Ренолдза из глубин его неспокойного сна. Не сразу он вспомнил, что он не в Техасе.

– Артиллерийская дуэль на юго-западе, капитан, – прокричал капрал Адамз от радио– и телефонных аппаратов, обеспечивающих связь роты с батальоном и бригадой. – Мощные помехи забивают связь на всех частотах!

Юго-запад. Должно быть, поляки попали в переделку. Ренолдз окончательно проснулся.

– Первый взвод докладывает – наблюдают движение по фронту!

– Уже иду! – Ренолдз выбежал из старого каменного сарая, который они использовали как ротный командный пункт, и побежал вперед. Характер звуков изменился – тяжелый далекий гул превратился в короткие серии более резких и отчетливых ударов. Ренолдз распознал в этих звуках огонь танковых орудий. Значит, поляки подверглись атаке.

Старший сержант Форд и второй лейтенант Джон Карузо, молодой и неопытный командир первого взвода, дожидались его в одиночном окопе, выдвинутом вперед перед позициями роты. Они внимательно наблюдали за местностью при помощи приборов ночного видения. Над темным горизонтом вспыхивали зарницы.

– Что там у вас? – спросил Ренолдз, стараясь, чтобы голос не выдал его состояния. Страх был довольно заразной штукой, и капитан знал об этом.

– К нам движется шесть грузовиков, может быть, даже больше, – сообщил Форд, указывая куда-то в темноту.

Одна из машин двигалась гораздо быстрее и намного опередила остальных, подскакивая и переваливаясь на неровностях почвы. Фары ее были включены. Должно быть, это одна из машин союзников, но как в этом убедиться?