Котел

И тем не менее, в сложившейся ситуации были свои положительные моменты. Конфронтация с рабочими организациями назревала годами. Так же как и ненависть общества к иммигрантам. И его первая попытка решить эти проблемы-близнецы – провокация на шопронском заводе – была как бы попыткой разжечь встречный пожар. Возможно, теперь пришло время выдвинуть обе эти проблемы на первый план. Убить двух зайцев одним декретом президента Особенно если сделать это таким способом, который не будет противоречить его видению будущего Франции – более могучей и единой страны.

Десо остановил глаза на министре обороны. Для его плана поддержка Гюши могла оказаться решающим фактором.

– Я предлагаю, мой друг, принять меры, адекватные той опасности, перед лицом которой мы стоим – Глаза его сузились. – Решительные меры.

Затем, тоном человека решительного и полностью уверенного в том, что говорит, Никола Десо изложил, какие, по его мнению, шаги спасут Францию, буквально поднимут из руин ее экономику.

Спор, начавшийся после его выступления продлился половину ночи.

* * *

4 ОКТЯБРЯ, АЭРОПОРТ ЛЕ-БУРЖЕ, ПАРИЖ

Солдаты регулярной армии в полном боевом снаряжении окружили небольшой самолет, стоящий прямо у главной посадочной полосы Ле-Бурже Они были частью оцепления, окружавшего аэропорт Власти приняли все возможные предосторожности, чтобы избежать неприятных неожиданностей. Ничто не должно было помешать именно этому самолету вылететь точно в намеченное время.

– Внимание!

Солдаты встали по стойке "смирно", отдавая честь блестящему черному лимузину "ситроен", свернувшему с боковой дорожки и сейчас как раз подъезжавшему к самолему, ждущему на посадочной полосе. Над черным капотом "ситроена" развевались трехцветные флаги.

Задняя дверца лимузина распахнулась, и оттуда вылез высокий мужчина с крючковатым носом с черным кожаным "дипломатом" в руках. Из другой дверцы вышел помощник с дорожной сумкой и сложенным зонтиком. Облака, которые гнала к западу новая система нагнетания давления в России, грозили дождем в течение нескольких последующих дней.

Пока капитан подразделения, обеспечивающего охрану, отдавал честь, оба мужчины быстро прошли к трапу и исчезли внутри тускло освещенного шикарного салона самолета. Протяжно завыли двигатели, набирая полную силу.

Через пять минут навигационные огни самолета мигали на черном небе. Лайнер, несущий в своем чреве Никола Десо, набирал высоту и брал курс на восток – в сторону Германии.

Глава 5 Миротворцы

6 ОКТЯБРЯ, ШТАБ 19-й МОТОПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ, АХЕН, ГЕРМАНИЯ

Подполковник Вильгельм фон Силов, Вилли, смотрел из окна штаба на площадь под окном, кишащую людьми и машинами. Отряды солдат в серо-зеленой полевой форме входили в двери склада, где получали оружие и амуницию. На всех были темно-зеленые береты и серебристые значки со скрещенными ружьями – эмблемой немецких механизированных частей – мотопехоты.

Дневной свет под затянутым тяжелыми тучами небом казался каким-то серым. Свет этот чуть окрашивал, а не освещал стальные бока стоящих тут же БМП "Мардер" и бетонных бараков и гаражей. Уже включили наружное освещение, но было еще слишком рано, чтобы они могли как следует осветить всю эту сцену военного беспорядка.

Хаос, царивший снаружи, как бы продолжался внутри помещения штаба бригады. Были заняты все телефоны и сразу несколько офицеров резкими голосами требовали немедленных действий, как будто их крик мог помочь делу. Фон Силов заметил молодого капитана, который, казалось, вот-вот задохнется от крика. Подполковник подозвал капитана, спокойно, но жестко отчитал его, а затем послал с поручением. Небольшая прогулка по холодному воздуху поможет ему немного охладиться. И, что еще важнее, это послужит предупреждением для остальных. Хорошие солдаты остаются спокойными даже в момент кризиса.

Выговор достиг желанного результата. В наступившей тишине фон Силов вернулся к собственной работе, пытаясь одновременно собрать собственные мысли и придумать, как навести порядок в бригаде.

Они были брошены в действие неожиданным, явно отданным второпях приказом из штаба 7-й бронедивизии в Мюнстере: немедленно мобилизовать всю бригаду для выполнения своих обязанностей по поддержанию гражданского мира и спокойствия. Фон Силов сам принял телефонограмму, после того как дежурному офицеру удалось убедить его, что это не шутка.

Вспоминая об этом, подполковник нахмурился. Майор Фейст из штаба дивизии каким-то непонятным образом умудрился говорить одновременно высокомерным и обеспокоенным голосом. Он безапелляционно отверг все возражения Вилли.