«Котёл» Хубе. Проскуровско-Черновицкая операция 1944 года

«В таком состоянии корпус, конечно, мог наступать на Проскуров, но вряд ли он бы оттуда выбрался. Поэтому командующий армией дал своевременно приказание корпусу о подтягивании отставших танков»[104].

Действительно, танки с десантом мотопехоты могли прорваться в Проскуров, но, скорее всего, были бы там окружены и уничтожены. Сейчас, с позиций послезнания, обладая информацией о состоянии и действиях войск обеих сторон, нельзя не признать правильности решения командования 3-й гв. танковой армии закрепиться в районе Николаева и Черного Острова.

Прежде всего, беззащитность крупного узла дорог Проскурова не следует преувеличивать. Помимо частей ПВО и полиции в городе находилось танкоремонтное подразделение, располагавшее немалым количеством бронетехники. Так, по состоянию на 21.45 6 марта гарнизон Проскурова состоял из 100 человек, включая 51 офицера, в распоряжении которых помимо стрелкового оружия находились[105]:

52 «Пантеры», к 15 из которых имелись боеготовые экипажи;

2 «Хуммеля;

10 САУ «Штурмгешютц».

Помимо этого, сами ремонтники располагали:

2 Pz. IV;

1 Pz. III;

1 «Хуммелем»;

1 «Веспе»;

1 бронеавтомобилем.

Тот же «Тигр» с левого борта. Танк ранних серий с цилиндрической командирской башенкой.

Штурм города, набитого разномастной, но достаточно многочисленной бронетехникой, «тридцатьчетверками» с танковым десантом мог стоить больших потерь.

Во-вторых, в Проскурове в тот момент было самое настоящее осиное гнездо люфтваффе. Именно здесь находился штаб VIII авиакорпуса генерала Зейдемана и штаб 4-го воздушного флота. Последний отвечал за весь южный сектор советско-германского фронта. На авиабазе Проскуров базировалась целиком (все три группы) ударная эскадра SG 77. Она уже получила наименование «Штурмовой» и находилась в процессе перевооружения на ФВ-190. Однако весной 1944 г. «Фокке-Вульфы» получила только одна II группа, а две другие все еще летали на устаревших «лаптежниках» Ю-87.

В-третьих, фронт обороны германских войск рухнул, но в то же самое время в район Проскурова и Староконстантинова сплошным потоком шли войска с уманского направления – 11, 16 и 17-я танковые дивизии. Именно эти части достаточно быстро выстраивали оборону на подступах к Проскурову. К слову, комендантом Проскурова на тот момент был командир артполка 17-й танковой дивизии. Первой в оборону на дальних подступах к городу встала так называемая боевая группа Дювеля (названная так по имени командира, майора Дювеля) из 17-й танковой дивизии. Первоначально она состояла из мотопехотного батальона, усиленного артиллерией. Однако уже вскоре группа Дювеля получила внушительную поддержку в лице II батальона 23-го танкового полка. Это был один из батальонов «Пантер», оторванных от своих дивизий и выполнявших роль «пожарной команды». После боев под Черкассами (Корсунь-Шевченковским) батальон был выведен как раз в район Проскурова для получения новой техники. Им были получены 24 «Пантеры», правда, две из них сразу же после разгрузки сгорели ввиду самовозгорания двигателей. Впрочем, эта потеря была с избытком восполнена получением «Пантер» из ремонта.

Переброска из района Умани затрагивала не только танковые соединения, но и авиачасти. Из Умани через Винницу в Проскуров перебазировались эскадрилья истребителей танков на штурмовиках «Хеншель-129» (10 (Pz.)./SG9, примерно полтора десятка машин).

Прибытие частей с Уманского направления позволило немцам не просто обороняться, но и перейти в контрнаступление. По советским данным, утром 9 марта Николаев был атакован 25 танками «Тигр» и «Пантера». Скорее всего, это все же были только «Пантеры», возможно, разбавленные несколькими «четверками» или «Штурмгешютцами». Оборонял город танковый батальон и рота мотострелков 52-й гв. танковой бригады. К 14.00, потеряв 10 танков и 30 человек убитыми и ранеными, отряд оставил Николаев и отошел из него в составе 2 танков и 2 самоходок[106]. Позднее, на разборе операции, командира оборонявшего Николаев отряда обвиняли в бездеятельности, но упрек этот явно несправедлив. Под ударом двух десятков «Пантер» и неизвестного количества другой бронетехники устоять было сложно, и тому имелись многочисленные примеры.

Вскоре в район Проскурова вышли части 11-й и 16-й танковых дивизий. Прибывающие соединения объединялись штабом III танкового корпуса. Возглавлял корпус генерал танковых войск Герман Брайт, один из ветеранов германских танковых войск. В дневном донесении 1-й ТА от 9 марта состояние корпуса Брайта характеризовалось следующими словами:

«III тк сражается отдельными смешанными группами из-за состояния дорог. Тяжелое вооружение в основной массе еще на железной дороге. Потери тягачей в ходе последней наступательной операции привели к тому, что подвижность артиллерии и тяжелого вооружения значительно снижена. В танко-гренадерских полках малая численность, моторизованы не полностью»[107]