Котел

Уволив мэра Киева Попова и освободив начальника милиции от должности, президент Янукович, ждал добрых слов в свой адрес со стороны Вашингтона, но в Вашингтоне разразились бранью: как, кто посмел гладить против шерстки мирно настроенных демонстрантов? Барак понял: на Януковича можно давить. Чем больше давить, тем ниже он будет нагибаться. Когда он будет прижат к полу и не посмеет пикнуть, тогда надо менять власть в Киеве. Руководители Украины должны быть преданными Вашингтону.

– Послушай, Пейта, – сказал Барак послу США в Киеве, – я тебя назначаю вдохновителем, идейным помощником Нуланд, а руководить всем процессом будет она, Нудельман.

– Вы сказали Нудельман?

– Нуланд и есть Нудельман. Нудельман более нежное имя. У нее колоссальный опыт в этом деле. Не одну страну она обратила лицом к Америке. Подберите людей на должность президента, премьера, Верховной Рады и на остальные должности. Прижмите этих хохлов к ногтю. Тебе придется с ними повозиться, они бараны, сами не знают, чего хотят. Как это можно, кто дал право разгонять мирную демонстрацию? А Украина еще рвется в Евросоюз! Не видать им Евросоюза как свинье своих ушей. Лидеры Западной Европы уже получили команду отреагировать.

И действительно. Первая стала кудахтать молодящаяся толстозадая бабулька Ангела Муркель. Средства массовой информации Америки и Европы тоже получили команду кудахтать! А для журналистов это хлеб, это доллары, это благополучие. Неважно, правду они квакают или ложь, это никого не интересует!

Это изуверство не могли не подхватить журналисты всех мастей и неньки Украины: они так обрадовались, что приходили на службу с расстегнутыми ширинками, а журналисты женского пола вообще отказались от нижнего белья и при любом удобном случае, не упускали возможности продемонстрировать свой революционный вид расстегнутым ширинкам. Они просто боготворили Америку и ее нравы. Мужчинам особенно пришлось по душе мужеложство, однополые браки, узаконенные в Америке. Даже те мужики, которые никогда не пробовали совать свой грех в дырку, откуда выходят фекалии, начали искать себе подружку мужского пола. И при этом пищали, скрипели, вопили, драли горло до хрипоты, размахивали руками, призывая президента к порядку. А он, бедный, безвольный, слепой, глухой, лишенный дара предвидения, плакал, чтоб никто не видел. Он действительно испугался. И тут родилась идея капли крови. Про эту каплю он скажет позже, но свое поведение, как гаранта конституции, он уже соединил с этой каплей, дрожа и кусая язык. Он не мог знать, что эта капля крови породит реки крови, а его выбросит на свалку истории, как пустого, случайного человека, ни к чему не пригодного.

Закудахтал и Яйценюх. Он так удачно вонял в парламенте, на площадях, на майдане, да так, что зомбированной толпе становилось скучно без него. Вот он уже, на публике, подставляет пистолет к виску, весь содрогаясь от страха, и в то же время как бы демонстрируя мужество, клянется отдать свою бесценную жизнь за отечество под патронажем любых друзей америкосов. Толпа ахала и вздыхала, думая, что в стволе пистолета настоящая пуля. Бабушки, сидя у телевизора, промокали слезы нестиранными платками и умоляли: наш любимчик долговязый наш, скромный наш жиденок, не делай этого: пост премьера тебе светит. А пост премьера принесет тебе миллиарды доллалов.

Подключилась и певичка Лыжечка: она держала канистру с бензином над головой, грозя облить себя бензином и поджечь, но канистра была пустая, в ней не было ни капельки горючего. Толпа также ахала и умоляла «великую» безголосую певицу воздержаться от трагического шага; старушки пробирались сквозь толпу и целовали ей ноги.

Глава крупной партии бандеровцев Фротман (Тянивяму) только что получивший двадцать пять тысяч долларов в посольстве США на нужды революшэн, устроил демонстрацию в Верховной Раде, а его банда бросилась громить оборудование, вывела из строя систему «рада», кидалась на своих коллег из пропрезидентской партии.

Члены партии Януковича в Верховной Раде опустили могучие головы и плечи, мужественно молчали, как под дулом пистолета. Они были в замешательстве: президентская капля крови дошла до них с быстротой молнии. И тут вдруг член провластной партии Инна Богословская высоко поднимает руку, ей не дают слово, поскольку она принадлежит к партии власти, а власть убивает мирных демонстрантов. И тогда Богословская встает во весь рост и громко выкрикивает: