Котёнок и его человек (СИ)

— Видели крупных рыб в реке, особенно сейчас вечером. Даже под три метра длиной что-то ярко-жёлтое крутилось возле нас. Но все речные твари опасались связываться с плывущими крипо-крокодилами. На самом деле достаточно безопасный способ передвижения по реке оказался, вот только промокаешь насквозь…

— Сержант, пройди-ка за мной! — голос Инженера прозвучал негромко и спокойно, но все вокруг разом стихли и расступились.

До этого Макс Дубовицкий успел уже о чём-то пошептаться с дочерью, но вот успокоился ли он или наоборот сильнее рассердился, было непонятно — его не выражающему никаких эмоций лицу позавидовали бы профессиональные игроки в покер. Мой хозяин прекратил улыбаться и пошёл следом за отцом Вари. Я тоже поспешил за уходящими людьми — подозревал, что моя поддержка хозяину может потребоваться. При входе в дом Инженера возникла небольшая заминка — Сержант приоткрыл двери, пропуская хозяина помещения пройти первым, и люди случайно коснулись руками. Не знаю, что это было, но Макс Дубовицкий на пару секунд замер с остекленевшими глазами, потом встряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и посмотрел на Сержанта с укором:

— А вот это совершенно излишне было! Я вовсе не монстр и не собираюсь тебя есть. И даже не буду лезть с нравоучениями. Просто садись, — Инженер указал на кресло-качалку из плетёной лозы, — и послушай, что я тебе расскажу. Кстати, водку будешь? У меня остался НЗ из старого мира. Буквально по десять граммов, чтобы тебе не простыть после холодной воды, да и мне успокоиться.

Не дожидаясь ответа, Макс достал из ящичка на стене металлическую армейскую флягу и плеснул в поставленные на стол глиняные чашки по чуть-чуть, буквально на донышке. Сержант послушно взял чашку, и оба человека-верзилы выпили.

— Как ты наверняка уже понял, выгонять тебя из «Приюта Кузьмича» я не собираюсь. Ты многим здесь понравился, да и два приручённых монстра-охранника в первый же день — это большой плюс тебе. К тому же твоя сестра Юля, все женщины в один голос это твердят, редкая умница и трудяга. А котёнок так и вовсе шикарен! Но вот насчёт Вари…

Инженер тяжело вздохнул и, посмотрев в окно на темнеющее небо, подошёл и закрыл прочные толстые ставни. Затем уселся в кресло напротив Сержанта. Плеснул себе одному ещё водки и выпил, после чего продолжил:

— Когда-то у меня была идеальная семья. Жена-красавица, с которой мы за всё время знакомства ни разу не поссорились. Здоровая и весёлая дочурка, моя отрада и счастье. Дочке было всего одиннадцать месяцев, когда на перекрёстке мать с коляской сбил пьяный лихач на автомобиле. Обеих насмерть. В тот день жизнь для меня остановилась… Время лечит, говорят. Боль притупилась, конечно, но создать новую семью я так и не смог. Женщины казались насквозь фальшивыми, большой город бесил, деньги для меня потеряли всякий смысл. Я бросил работу инженера-технолога в крупной компании, продал квартиру в столице и уехал жить в глушь, в деревню. И хотя много лет с тех пор прошло, но так и остался бобылём.

В этот момент с улицы раздался вой ночных бестий, но Макс Дубовицкий на него никак не отреагировал. Лишь помолчал немного и продолжил рассказ:

— Все эти годы я постоянно думал, какой была бы моя дочка, если бы выросла? Представлял её школьницей-первоклашкой со смешными косичками и огромными белыми бантами. На несостоявшийся десятилетний юбилей завёл ей щенка, как мы с супругой и договаривались ещё десять лет назад. Думаю, дочери бы пёсик понравился. На её несбывшийся выпускной ходил к ближайшей школе, там издали из-за ограды смотрел на счастливых девушек-выпускниц и со слезами на глазах думал, что моя дочка могла быть такой же. В тот день я чуть не повесился… Очень мне плохо было, я не видел смысла жить дальше…

Навык Воодушевление повышен до седьмого уровня!

Исчез возможный для дальнейшего выбора класс Охотник на птиц.

Добавился возможный для дальнейшего выбора класс Кот-Баюн.

Инженер встрепенулся, отгоняя тяжкие воспоминания, снова плеснул себе водки, на этот раз побольше, не экономя драгоценный невосполнимый ресурс прежнего мира. Встал и закрыл плотнее дверь в соседнюю комнату, где проживали Рита с новорождённой. И понизил голос до едва слышного:

— Прошло полгода, была осень. В то утро стоял туман. Такой густой, какого я и не видел-то раньше. Помню, я покормил старого пса, наколол дров и сидел во дворе на лавке, по привычке мысленно разговаривая с женой и снова думая о дочке — какой бы она стала в свои восемнадцать лет? И тут негромкий стук в калитку. Открываю. В клубах тумана стоит молоденькая измождённая девушка в грязной военной форме времён начала Великой Отечественной. Полупрозрачная, словно призрак. Спрашивает: «Отец, немцы есть в деревне?»

Что? До этого момента слушав рассказ Инженера с умеренным интересом, после этих слов я даже перестал вылизываться. Да и мой хозяин Сержант тоже прекратил строить сочувствующее лицо и удивлённо вскинул брови. Рассказчик же прокомментировал: