Котенок. Книга 1

— Не маячь над головой, Волкова. Присядь.

Девица ударила ладонью по столу.

С её плеча соскочила чёрная лямка фартуку и повисла, будто косички Лены Кукушкиной.

— Крылов, я не шучу!..

Моя соседка по парте не кричала, но говорила громким шёпотом.

Я смотрел Алине в глаза — «холод» в её взгляде не видел.

Сказал:

— Сядь, Волкова, тебе говорю.

Указал на стул.

Алина не сразу, но выполнила мою просьбу.

Стул под ней даже не пискнул — хотя на моё тщедушное тело школьная мебель неизменно реагировала усталым скрипом.

Я сообщил:

— Нет никакого «моего» Барсика. Сейчас он целиком и полностью твой. От кончика хвоста до ушей.

Девица выдохнула:

— Крылов!..

— Да погоди ты! — сказал я. — Послушай!

Показал Алине пустые ладони.

Волкова сложила на груди руки.

— У моей мамы аллергия на кошачью шерсть, — сообщил я. — Так что у меня было два варианта: убрать из квартиры маму или кота. Какой подарок тебя устроил бы больше?

Я развёл руками.

— Вот и я пришёл к тому же выводу. Барсик жил у моей соседки. Но её папаша разозлился на него из-за лужи…

Волкова хмыкнула.

Я улыбнулся.

— Ты поняла, что я имел ввиду. В четверг он выбросил котёнка с балкона — с пятого этажа, между прочим. А вчера пригрозил сварить из него суп…

— Какой суп? — сказала Алина.

Выпрямила спину.

Я пожал плечами.

— Рецептуру он не уточнил. Но спрошу её у соседа, если это для тебя так важно.

Волкова нахмурилась.

— Твой день рождения пришёлся как нельзя кстати, — сказал я. — А белый котёнок стал превосходным подарком. Разве не так? И полезным. Барсик теперь будет тебе и за сына и за мужа. Потренируешься на нём ухаживать за мужчинами, Волкова. Прежде чем заведёшь собственную ячейку социалистического общества.

Алина сказала:

— Крылов, но так же нельзя поступать — это нечестно.

В её голосе не почувствовал прежней агрессии и уверенности.

Я прикоснулся к её плечу.

— Смирись, Алина. Это уже случилось.

Вынул из тетради сложенные пополам листы — придвинул их к Волковой.

— Лучше взгляни сюда, — сказал я.

Девица опустила взгляд, отдёрнула руки.

— Что это? — спросила она.

Я покачал головой.

Сказал:

— Не переживай, Алина, это не любовные записки.

Усмехнулся.

Заметил, что соседка по парте смутилась.

— Разверни, не бойся, — сказал я. — Там всё понятно написано.

Алина нерешительно прикоснулась к бумагам, разогнула их. Пробежалась взглядам по строкам — разбирала мои каракули. Взглянула на меня, вскинула брови.

— Что это за списки? — спросила она.

Я ответил:

— Там всё написано.

Волкова вновь склонилась над партой.

— Первый урок: физика, — прочла она. — Сергеева — 5, Свечин — 4, Волкова — 3…

Алина посмотрела на меня.

— Что это за список такой?

Показала мне верхний лист.

— Это фамилии тех, кто попадёт под раздачу учителей на сегодняшних уроках, — ответил я. — Сперва написан предмет. Например — физика. А рядом с ними — оценки, которые физичка поставит за ответы. Сергеева получит «пятёрку». Лёня — «четвёрку». А ты сегодня схлопочешь «трояк»…

— Почему это я — тройку? — спросила Алина.

Я улыбнулся.

— А чего ты ждала? Чуда? Физичка тебя ещё и пожалеет: не влепит «пару». Хотя ты именно на «двойку» и ответишь. Сама виновата: плохо подготовилась. Не знаешь, что такое «фаза колебаний».

Развёл руками.

Волкова встрепенулась.

— Всё я знаю! — сказала Алина. — Я вчера полчаса штудировала эту тему. И термины заучила! Физичка всегда их спрашивала. Так что не переживай: отвечу. Не на «тройку» так уж точно.

— Уверена? — спросил я.

— Уверена.

Алина кивнула — собранные в «хвост» волосы подпрыгнули.

— Тогда ответь, — сказал я. — Прямо сейчас. Раз заучила термины.

Волкова повела плечом.

— Что ты хочешь услышать? — спросила она. — О «фазе колебаний»?

Я кивнул.

— О ней, родимой.

Соседка по парте вскинула взгляд к потолку.

— Фаза колебаний — это…

Сделала паузу.

— …Это явление резкого возрастания амплитуды вынужденных колебаний, — сказала она, — при совпадении частоты изменения внешней силы, действующей на систему с частотой свободных колебаний.

Я похлопал в ладоши.

Волкова победно усмехнулась.

— Вот потому и получишь «тройку», — сказал я.

Девчонка вновь тряхнула волосами.

— Не понимаю, — сказала она.

Я постучал пальцем по учебнику.

— Ты мне только что рассказала о «резонансе», — сказал я.

— Я… что?

На переносице Волковой появилась морщинка.

— О «резонансе», — повторил я. — А вовсе не о «фазе колебаний».

Волкова опустила глаза на исписанные моим почерком листы. Но тут же взглянула на затылок одноклассницы, что маячил впереди, в полутора метрах от её лица. Прижала указательный палец к губам.

Тихо сказала:

— Ой. Действительно.

— Вот тебе и «ой», — сказал я. — За подобные «ой» ставят «двойки», а не «тройки».

Снова постучал рукой по учебнику физики (Алина положила его на середину стола).

— Ученье свет, а неученье — плохие оценки, — сообщил я. — Зубри определение «фазы колебаний», Волкова. Пока ещё есть на это время. Можешь мне поверить: именно это знание тебе сегодня пригодится.

Моя соседка по парте нахмурилась, придвинула к себе учебник.

Но не открыла его — вновь указала на мои записи.