Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4 (СИ)

— Папа не очень большой начальник там в Москве… А вот дедушка — очень большой… И не в Москве, а в Союзе…

— Ну, тогда в райкоме тебе может помочь только Хаха.

— Кто? — это его «ха-ха» вызвало у меня странную мысль, что я совсем ничего не понимаю…

— Хаха.

— Это имя такое, что ли? Никогда не слышала такого.

— Да. Такое вот имя. У нас тут свои имена. А вот мы уже и подъехали. Пойдём я тебя сразу к нему провожу. За свои вещи ты нэ бойся. Тут никто нэ возмёт.

Вот как? Опять тоже самое… Все друг друга знают. Все друг про друга всё знают.

Где-то я это уже видел.

Где, где… В Туапсе… Там тоже все про всех и про всё…

Но здесь ещё круче… Кто куда поехал, кто куда пошёл, ни для кого не тайна. Простой таксист в райком ходит, как к себе домой. Куда я, блин, попал?

А тем временем, мы прошли мимо строгого милиционера, которому мой водитель, просто кивнул, как старому приятелю. Поднялись на второй этаж, и таксист без стука открыл дверь одного из кабинетов.

— Хаха! Ты не занят? Тут девочка из Москвы. Вот… Она тебе всё сама скажет. Я не буду вам мешат…

Он пропустил меня в кабинет, а сам остался в коридоре.

— Я Вас слушаю… — хорошо поставленный казённый голос.

Человек имел строгий вид. Костюм, галстук, кристально белая рубашка, аккуратная причёска. Типичный клерк из офиса большой компании моего будущего. Вежливый, предупредительный, исполнительный.

— Вам должны были позвонить из Москвы по поводу меня.

— Как Ваше имя?

Похоже, что здесь звонки из Москвы происходят так часто, что требуется уточнить имя и фамилию, чтобы знать какую проблему надо решить именно здесь и сейчас. Или я чего-то не понимаю в этой жизни.

Мне сразу показалось, что человек передо мной имеет очень-очень гибкий позвоночник, что позволяет ему прогибаться, угождая власть имущим. А за счёт своей гибкости он может долгое время вести сладкую безбедную жизнь на своём месте.

— Моя фамилия Котова! — говорю я, делая акцент на фамилии, при этом снимая тёмные очки и стреляя в него зелёными глазами.

Я подсознательно выбрал этот момент. Когда глаза прикрыты тёмными стёклами, взгляда совсем не видно. А стоит снять очки, как первым делом мужчина постарается заглянуть в глаза девушке…

И в этот момент — он абсолютно беззащитен передо мной. А я могу сразу же использовать всю мощь своего «ментального» обаяния, для того, чтобы донести до него посыл своих мыслей, направляя его действия в нужное для меня направление…

— Вы должны мне помочь! Вам же звонили по поводу меня?

— Да-да, конечно… Присаживайтесь!

— Вам позвонили и Вас попросили помочь мне устроиться на две недели в санаторий «Грузия!» Вы вспомнили?

— Да-да. Я помню. Вы — Котова.

— Да. Я Александра Котова. Внучка одного из членов ЦК КПСС. Фамилию моего деда здесь называть не стоит. Сейчас вы позвоните в санаторий и распорядитесь, чтобы мне там выделили хороший одноместный номер со всеми удобствами, сроком на две недели, начиная с сегодняшнего дня. Вам ясно?

— Да, да. Конечно, ясно…

— Звоните!

Человек поднимает трубку телефона, и быстро набрав номер, начинает говорить на незнакомом мне языке. Надеюсь, что он ничего не перепутает и правильно передаст мои требования абоненту на другом конце трубки…

Минуты через две…

— Вы можете уже ехать в санаторий. Там Вас уже ждут.

— Спасибо! Надеюсь, что про меня Вы никому не расскажете? Ведь так! — делаю нажим.

— Никому…

— И Вы забудете меня навсегда!

— Да…

Открыв дверь, и уже выходя из кабинета, бросаю:

— До свидания! Большое спасибо!

Таксист встретил меня с улыбкой:

— Ну, что? Помог тебе Хаха?

— Да! Спасибо! Вы меня очень выручили. А теперь поедем в санаторий…

— В «Грузию?»

— Да.

По дороге, водитель мне успел рассказать, что абхазы очень гостеприимный у дружелюбный народ, а плохие грузины их всё время притесняют.

Слушая его в пол-уха, я думал, что надо бы и его немного «почистить» от воспоминаний обо мне.

Слишком уж он общительный и слишком много и многих знает. Расскажет пилемяннику своему, а тот шефу проболтается. Тот заинтересуется и…

Мне этого точно и даром не надо. Чем меньше интереса будет проявляться к моей персоне, тем лучше будет для меня и безопаснее для всех окружающих.

Меня подвезли как очень большого и уважаемого начальника прямо к самому входу в главное здание санатория.

А здание впечатляло своим видом. Архитектура ещё Сталинских времён, наверное. Хотя и при Никите строили поначалу такие же дворцы. Это уж потом он начал по всей стране пятиэтажки клепать.

Ну и ладно, что пятиэтажки… Пусть неудобные и маленькие кухни, и совмещённые санузлы… Зато сколько народу жильём сразу обеспечил. Некоторые до этого жили в ещё более худших условиях, в коммуналках, в бараках и общежитиях…

Но Никиту так ругали за это… А я считаю, что не бывает совсем плохих и совсем хороших людей. У всех есть светлые и тёмные стороны. Ну да бог им всем судья. Не мне их судить…

На прощание, я более чем щедро расплатился с таксистом, и посмотрев ему прямо в глаза, посоветовал никому про меня и про поездку в райком не рассказывать. Как мне кажется, он хорошо меня понял.