Котэрра

Барсик, изогнув спину дугой, торчит под потолком на верхнем из лотков. Вся его пушистая шкура поднята дыбом и изображает неподдельный ужас. А внизу, у основания этого монумента в позе древнеегипетского сфинкса возлежит крыса и плотоядно поглядывает на орущего Барсика. Увидав меня, крыса метнулась к выходу, и я вместо того, чтобы ударить её ногой, уступил дорогу. Этот пасюк заслужил моё уважение. В коридоре грянул многоголосый визг, крыса нырнула в макулатурный люк и исчезла в подвале.

Барсика сняли с пирамиды и унесли обихаживать в десять рук, а я пошёл обратно в бакалею, где пришла сахарная машина. Пакеты с сахаром укладывают в контейнеры на колёсах; там и один человек справится. Вернулся на центральную эстакаду как раз вовремя, чтобы услышать, как одна из фасовщиц объясняет Мармеладовне, сменившей Нилку на посту эстакадницы:

— Барсику плохо с сердцем!

Аптечка хранилась на эстакаде. Дамы долго перебирали бутылочки с медикаментами, а потом, умницы, догадались напоить Барсика валерьянкой. Ужратый Барсик ворвался в торговый зал и на глазах у покупателей обдристал жидким помётом весь маргарин. Были скандал, крик, гневные записи в «Книге жалоб». Изгаженный маргарин срочно убрали, обещав, что спишут, витрину принялись мыть какой-то дрянью, отбивающей запахи.

Разумеется, никто и не подумал что-то списывать. Маргарин отвезли в рыбный отдел, выложили в ванну, где обычно размораживалась рыба, сполоснули раствором марганцовки, а через день уже вовсю им торговали в святом убеждении, что быдло схавает. Так оно в конце концов и вышло.

А Барсик продолжил беспечальное житие под крышей универсама, но с тех пор шарахался от меня, как от зачумлённого.

^{Александр Капри}

Святослав Логинов Наша кошка

У грузчиков тоже есть своя кошка. Хотя это громко сказано: «своя». Кошка живёт вполне самостоятельно и, как сказано одним англичанином, «ходит где вздумается и гуляет сама по себе». Имени у кошки нет, а живёт она во дворе, среди винных и пивных ящиков. В магазин кошку не пускают, если эстакадницы Нилка или Мармеладовна видят, что помоечница хочет прокрасться внутрь, немедленно поднимается крик и в пришелицу летит что под руку попало. Впрочем, кошка уже давно не предпринимала таких попыток.

Никому из грузчиков и в голову не приходит, что кошку следовало бы подкормить; наша кошка кормит себя сама, причём в мусорный бак она лезет только с очень большой голодухи. Обычно кошка охотится.

Машин нет, бригада сидит во дворе на ящиках, греется на весеннем солнышке. По замусоренной земле бродят голуби. Что-то клюют, во дворе универсама всегда есть что поклевать.

Кругом на чудовищную высоту вздымаются винные и пивные ящики. Как Михалыч поднимает их туда, остаётся его секретом. Двадцать винных ящиков, поставленных друг на друга — это больше десяти метров. Там, на самом верху, сжавшись в комок, сидит кошка. Немигающими жёлтыми глазами смотрит на голубей. Выбрав миг, она кидается с высоты на не чающих дурного птиц. Голуби громко разлетаются, уступая дорогу падающему шару. Но в этот самый миг кошка распускается небывалым цветком, изворачивается в воздухе и зацепляет одной лапой летящего голубя. Тот изо всех сил хлопает крыльями, но сорваться с острых крючьев не может. Кошка словно на парашюте спускается на заполошно бьющемся голубе. Ещё в воздухе она подтягивается ближе к добыче и когтит её второй лапой. А оказавшись на земле, немедленно впивается зубами в шею.

С голубем покончено. Он ещё полощет одним крылом, словно говоря: «Прощай, жизнь!» — а хищница уже тащит его в укромину позади ящиков.

Грузчики одобрительно кивают головами. Голубей не любит никто: во время разгрузки хлеба или круп эти поганцы врываются в машину, гадят на продукты и лезут рабочим в лицо. Отвратительные создания, летучие крысы. Польза от них одна — сытный прикорм нашей кошке.

Тунеядец Барсик из всех своих обязанностей исполняет лишь одну: брюхатит окрестных кошек. Не избежала общей судьбы и наша любимица. Отходила в тягости и в положенный срок родила пятерых котят. Логово для них устроила в нашей распивочной, в одном из ящиков. Мужики не возражали, покорно передвинувшись ближе к середине двора. Даже предупредили сменщиков, чтобы из этого угла ящики не вывозились: там кошка живёт. Ответ был: «Сами знаем». В коллективах подобных нашему бедность словарного запаса компенсируется единообразием мысли. В большинстве случаев слова оказываются просто излишними.

Через неделю во дворе появилась ещё одна роженица. Очевидно, пришла в надежде, что Барсик начнёт платить алименты или ещё как-то поддержит её материально. Ничего не дождалась, родила в одном из ящиков пятерых котят и сгинула, оставив детей на произвол судьбы. Котята лежали кучкой, мявкали. К вечеру один помер. Остальных нашла наша кошка и перетаскала подкидышей к своим детям. Как она управлялась с девятью детьми, неведомо, но больше не умер ни один.