Котёл с неприятностями

Основатель династии Аль Бу Саидов в южноаравийском Султанате Оман стал имамом и султаном в 1749 году. Его потомок правит Оманом до настоящего времени.

Эмиры ас-Сабахи управляет Кувейтом с 1756 года.

Семья Аль-Тани стоит во главе Эмирата Катар с 1850-го.

Род Аль-Халифа с 1783-го – хакимы, с 1971-го – эмиры, а с 2002 года – короли Бахрейна.

Ан-Нахайяны являются шейхами Абу-Даби с 1761 года, а Аль-Мактумы – Дубая с 1833-го.

На других землях, входящих в состав Объединённых Арабских Эмиратов, Шарджей (с 1727 года) и отделившимся от нее в XIX веке Рас-Аль-Хеймой управляет династия Аль Касими.

Эмиратом Аджман – род Аль Нуэйми.

Фуджейрой с 1876 года – семья Аль Шарки.

Умм-Аль-Кувейном с 1775-го – династия Аль Муалла.

Разумеется, в отличие от Абу-Даби и Дубая, влияние последних пяти эмиратов на состояние дел в арабском и исламском мире сопоставимо с тем, которое в Европе имеют Сан-Марино или Андорра.

Даже в авторитарных республиках региона, контролируемых военными, есть много кланов, более влиятельных, чем «малая пятёрка» ОАЭ. Однако малые эмираты, войдя в состав единого государства, созданного Нахайянами и Мактумами, обеспечили своим династиям легитимность с точки зрения международного права, которой лишены не столь предусмотрительные феодальные роды Ближнего и Среднего Востока.

Консервативные монархии Аравийского полуострова – жёстко ортодоксальная Саудовская Аравия и ваххабитский, но сравнительно либеральный в отношениях с внешним миром Катар – соседствуют с умеренными суннитскими режимами Кувейта, Бахрейна и ОАЭ, ибадитским Оманом и современной Иорданией с ее бурной парламентской жизнью.

Особняком стоит североафриканское Королевство Марокко с его давними традициями политической и профсоюзной деятельности, контролем властей над оппозицией и инициированной королём конституцией – постепенно модернизирующийся умеренно-консервативный режим.

Стабильность правящих элит во всех этих странах во многом осуществляется за счёт экспорта радикальных идей и их приверженцев, осуществляющих джихад за пределами их собственной территории. Именно монархии Залива стояли у истоков радикализации политического ислама в суннитском мире в годы борьбы с советскими войсками в Афганистане, создав «Аль-Каиду» из воевавших против «шурави» добровольцев – «афганских арабов».

Да и современные Марокко и Иордания – территория вербовки «пехоты» исламистов. Причём марокканцы действуют преимущественно в Западной Европе, Сирии и Ираке, а такими иорданскими радикалами, как Хаттаб, приходилось в своё время заниматься и России.

Повестка дня монархий Залива сегодня включает противостояние экспансии шиитского Ирана, борьбу с проявлениями всего секулярного в политической и общественной жизни на собственной территории и светскими авторитарными режимами арабского мира. Хотя в последнем случае не без исключений: Саудовская Аравия поддержала свержение президента Египта Хосни Мубарака наряду с Катаром.

Однако, после того как плодами «Арабской весны» удалось воспользоваться одной только Дохе, соперничающий с ней Эр-Рияд заключил союз с египетскими военными, свергнувшими представлявшего «Братьев-мусульман» президента Мохаммеда Мурси. Как следствие, салафитское королевство смогло найти опору в египетской армии, ставшей гарантом его безопасности на иракской границе, которая в любой момент могла быть прорвана боевиками прокатарского «Исламского государства».

При этом «заливники» в скрытой форме поддерживают борьбу радикальных исламистов против властей в проблемных регионах неисламских стран с большими мусульманскими общинами, включая индийский Кашмир, китайский Восточный Туркестан и российский Северный Кавказ, несмотря на то что сами периодически оказываются целью их атак. Так, члены «заблудшей секты», как в Саудовской Аравии называют боевиков «Аль-Каиды», пытающихся свергнуть династию, и «Исламское государство» для Эр-Рияда ничуть не менее опасны, чем для Дамаска и Багдада.

К слову говоря, монархии Залива справедливо обвиняются в поддержке исламских радикалов за пределами Ближнего Востока, в том числе в западном мире – США, Канаде, Европе, Латинской Америке, а также в странах Юго-Восточной Азии. Именно их финансовая помощь служит основой джихада в Сирии, Ираке и Афганистане, распространения радикального суннитского ислама в Сомали, Судане, Йемене и странах Сахеля.

При этом главную роль в финансировании таких группировок, как салафитские структуры «Аль-Каиды» (включая сирийскую «Джабхат ан-Нусру»), играет Саудовская Аравия, а соперничающий с ней Катар стоит как за «Исламским государством», так и за «Братьями-мусульманами».

Сотрудничество с исламскими монархиями позволяет приостановить поддержку ими исламистов на той или иной территории на некоторое время, как это практикуют Вашингтон, Париж и Лондон, политики и государственные деятели которых поддерживают прочные личные отношения с династиями стран Залива. Но до конца эта деятельность не прекращается никогда и при необходимости легко может быть запущена вновь. Что и демонстрирует история исламистского терроризма в странах Европы.