Котёл с неприятностями

Опасность для США и Европы со стороны Ирана представляется чисто гипотетической. Иранская ядерная бомба – индульгенция для правящего в Тегеране режима, гарантирующая его неприкосновенность. Сегодняшний Иран – агрессивный режим имперского типа, претендующий на статус региональной сверхдержавы, культивируя экспорт исламской революции для внешнего употребления в шиитском мире и персидский национализм для употребления внутреннего. Непосредственную угрозу он представляет только для своих соседей по Персидскому заливу и, в силу идеологических причин, для Израиля.

Как представляется, остановить его «у порога» изготовления ядерного оружия не удастся, как не удастся предложить что-либо взамен. Не было ничего, что могло бы остановить в аналогичной ситуации Советский Союз времен Сталина и Китай эпохи Мао. Ядерное оружие для Ирана – символ прорыва в «первые ряды», билет в «ядерный клуб» и подтверждение статуса «великой державы». Дело не только в правящей элите – оппозиция, когда и если бы она имела шанс прийти к власти, причем не только религиозные лидеры «Зелёного движения», но и либералы, точно так же развивала бы ядерную программу, как «неоконсерваторы» президента Ахмади Нежада, разве что без его воинственной риторики. Вопрос лишь в том, применит ли Иран ядерное оружие, получив его, против Израиля?

Израильское руководство рассматривает любые варианты развития событий в отношениях с Ираном, включая силовые, сколь бы недостаточными ни представлялись усилия в этом Израиля без поддержки со стороны США. Впрочем, история с компьютерным вирусом, поразившим иранскую ядерную станцию в Бушере, демонстрирует новые сценарии развития событий. В принципе, удар по иранским ядерным объектам не исключён. Как представляется, Израиль в одиночку способен гарантированно поразить не менее трети и не более половины их. Соединённые Штаты, в свою очередь, могли и могут уничтожить все известные иранские ядерные объекты, а также, в случае принятия соответствующего решения, разрушить военный и экономический потенциал Ирана.

Вопрос об асимметричном ответе ИРИ оставим в стороне. Даже блокирование Ормузского пролива не станет фатальным для мировой экономики: к высоким ценам на энергоносители она приспособилась, а пролив будет деблокирован за 34 месяца. Однако, если удар будет нанесен не по Ирану в целом, что представляется маловероятным, а только по иранским ядерным объектам, он будет эффективным лишь в случае проведения наземной операции, в текущей ситуации исключенной. Американские войска и блок НАТО проявили себя как неэффективная военная сила в Ираке и Афганистане. Операция НАТО в Ливии продемонстрировала отставание альянса от задач, которые ставит перед ним регион. Провал «миротворцев» в Западной Сахаре, Судане и Ливане вообще ставит под вопрос дееспособность воинских контингентов Запада на Ближнем и Среднем Востоке.

Для ведения действий на территории Ирана, которые являются единственным способом гарантированной «зачистки» его ядерных объектов, необходима двухмиллионная армия. Причём армия, готовая воевать, как американцы и, в отдельных случаях, англичане, а не «демонстрировать флаг», как войска Италии, или вести «гуманитарные операции», как немецкий бундесвер. Такая армия в современном мире есть только у Китая. Но Иран, ядерный или неядерный, не представляет для КНР никакой угрозы, являясь партнёром, поставщиком углеводородов и перспективным рынком инвестиций и товаров. Участие Китая в военной операции против Ирана полностью исключено, да и к экономическим санкциям против Тегерана Пекин присоединился в минимально возможной без урона своего статуса на международной арене степени.

Санкции эти оказали на Иран значительное воздействие, снизив его возможности по продвижению к ядерному статусу и замедлив темпы этого продвижения. Не стоит, однако, преувеличивать итоги попыток принуждения ИРИ к отказу от развития ядерной программы экономическими методами. Замедлить, но не остановить – предел возможности санкций, компьютерной атаки, израильского военного удара или американской ракетно-бомбовой атаки, без наземной операции. Причём не стоит полагать, что атака такого рода или экономическое давление могли бы в Иране привести к смене режима.

Поддержка Западом любого иранского политика или политического движения сделает его нелегитимным в глазах избирателей. Удар по Ирану консолидирует массы вокруг руководства страны. Президент США Барак Обама с иранской ядерной бомбой смирился так же, как с потерей влияния в Ираке и Афганистане после вывода оттуда американских войск. Да и разрушение режима нераспространения, неизбежное после появления у ИРИ ядерного оружия, не слишком его волновало. Именно поэтому он посчитал оптимальным заключение с Ираном соглашения, которое оставляло иллюзию того, что Тегеран пошёл навстречу Западу, а не того, что Запад смирился с неизбежным.