Котёл

Но тут, сразу же после того как он позвал Кики Моки, вошел темнокожий помощник Ли и сообщил надо поехать в Нормандию на торжества по случаю годовщины открытия Второго фронта, что туда приехал русский царь Путин.

— Недолго тебе царствовать, — произнес Бардак и стал собираться. — Я вот сейчас накачаю мускулы, где мои гантели- Ли, гантели, срочно! Только не тяжелые. На торжествах будет Путин, у меня мышцы должны быть в норме, я должен стоять прямо, даже немного выгнувшись, чтоб высоко держалась голова.

— Вот они, гантели, по три килограмма каждая, вот зал направо. Срочно, господин Бардак, — сказал Ли, сопровождая президента в спортивный зал.

Бардак снял одежду до трусов, схватил гантели, стал приседать и раздвигать руки в стороны. С каждым взмахом, ему казалось: он становится сильнее, а, значит и Америка сильнее. Хватит на переворот в России только 25 миллиардов долларов. Вот еще бы сделать несколько приседаний. Но тут Пасаки Суки начала стучаться: Бардак, торопись! Путин уже на месте.

Не успев принять душ и вытереться полотенцем, он оделся в теплую одежду и сел в Кадиллак.

На поле, где происходили торжества, никто ему не кланялся, никто не наклонял голову при встрече, словно все его воспринимали, как обыкновенного длинного худосочного негра. А французский президент Олланд обхаживал Путина. Это произвело на Бардака дурное впечатление.

«Пока Европа у меня в руках, но она далеко, а Россия граничит с Европой, как бы не случилось так, что Евросоюз протянет России руку, а нам, американцам скажет: подвиньтесь, — думал Бардак усиленно жуя жвачку. — Надо не отпускать вожжи, надо держать в узде европейцев, надо нагонять страх на Европу, а то у русских атомное оружие…европейцы должны бояться России. Пусть стремятся на восток, поближе к границам. Мы компенсируем Крым, разместим противоракетную оборону под стенами Кремля. Вот так вот».

Но Бардак все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Чесалось между плечами, ниже пупка, где могли завестись мандавошки и вообще клонило ко сну.

В таких случаях он, великий человек всех чернокожих и белых американцев, все бросал и уходил в спортивный зал, брал в руки женские гантели, гантели своей жены и поднимал, а затем опускал руки. И сейчас он их привез во Францию. Да что там гантели. Он привез двадцать четыре автомобиля и два взвода охраны — президент Америки а не какой-то там Украины, жители которой уже сейчас стоят с протянутой рукой.

— Поехали, — сказал он начальнику своей охраны и тут же подбежали десять дюжих молодцев и окружили его.

— Куда, господин президент- спросил начальник охраны Сосканис. — Праздник, видите. А без американского президента праздника не может быть.

— Мне мышцы надо привести в порядок, а то я не успел: Псаки Суки опоздала и мне пришлось покинуть спортзал. Привезли, а как же, господин президент.

— И хорошо, господин президент. Вы хорошо выглядите и запах от вас — просто прелесть. Видите, Путин все поворачивает голову, это он вас ищет. Станьте рядом и он поросится вас целовать.

— Ну, если так… а где русские летчики-

— Здесь нет русских летчиков, господин президент. Это имитация открытия Второго фронта семьдесят лет назад. — Тут Франция, Америка и кажется Гондурас, — рассмеялся Сосканис. — Мы вам доклад приготовили, прочитайте у микрофона на трибуне. Там России вообще нет, как победительницы.

— О, такой доклад я прочту с удовольствием. Он мне заменит гантели.

Он стал рядом с Путиным, но у того стало щекотно в носу: нехорошо пахло от бардака. Надо было сделать определенные усилия, чтоб не чихнуть. А чихнуть на Бардака, да это же мировая война.

Бардак тоже обнажил белые зубы и начал произносить речь… по бумажке. Вышло так, что Советский союз вообще не принимал участие в разгроме Гитлера и освобождения Европы от фашизма. Это все, благодаря Америке.

Путин повернул голову и чихнул…в сторону Бардака.

— Ли! запиши это на пленку, для истории. Все же, не каждый президент произносит такие речи. Я, когда приехал на поле, посмотрел на Путина и Оланда, и мне захотелось чихнуть…на обоих, но я воздержался перед десятками камер, стараясь не замечать этих двух неблагодарных людей. Они должны благодарить Америку за то, что Америка позволяет им жить. Ты понимаешь, Ли- так вот, давай щелкай.

— Хайль! — произнес Ли, зафиксировав момент, когда президент высунул язык.

35