Котир, или Война с дикой кошкой

— Меня зовут Метлохвостка. А это мой помощник, Латаная Шкура. Быть может, вам нужны услуги знахарки? Госпожа Янтарь оскалила зубы:

— Нам твои шарлатанские снадобья не надобны, лиса. Убирайтесь, да поживее!

— Пожалуйста, пожалейте нас, — жалобно заскулил Маска. — Нам сейчас так тяжко! Лис отовсюду гонят, даже если это честные путешественники, прошедшие много миль, чтобы найти работу. Мы никому не желаем зла. Мы умираем от голода.

Командор подмигнул барсучихе:

— Впусти их, сударыня Белла. У нас ведь найдутся кусок хлеба и тарелка супа для этих двух блохастых бродяг.

Белла пошире отворила дверь:

— Заходите, лисы. Но смотрите ведите себя смирно, а не то мы вас подвесим за хвосты на высоком дереве.

Оказавшись внутри, Фортуната принялась бросать быстрые взгляды во все стороны, высматривая каждую особенность обстановки. В комнату вошла аббатиса Жермена в сопровождении двух ежат, одетых в плащи из одеял и с кастрюлями на головах вместо шлемов.

— Ферди, Коггз, отведите этих путешественников на кухню, — приказала им аббатиса. — Попросите Гуди их накормить.

Гуди Колючка подала несимпатичной парочке остатки овощного супа с хлебом и сыром. Незваные гости принялись есть с нескрываемой жадностью.

— Батюшки! Похоже, вы с прошлой осени ничего не ели, — заметила Гуди. — Я вам нарежу еще хлеба с сыром, а после еды, чтобы нас даром не объедать, вы отработаете чисткой кастрюль и сковородок. Нужно и моим старым лапам немного отдохнуть.

Наконец гости неохотно оторвались от своих тарелок. Их взору предстала огромная гора грязной посуды в чанах с водой.

Лисица брезгливо скривила губы:

— Ты будешь мыть, а я вытирать.

— Нет-нет. У знахарки должны быть чистые лапы. Ты будешь мыть, а я — вытирать.

Во время работы Маска прошептал Фортунате:

— Что ты обо всем этом думаешь?

— Логово у них вполне уютное, — ответила та. — Да и припасено довольно. Но знаешь, они такие простаки. Подумай только, как легко они нас впустили.

Маска с умным видом потер нос:

— Лесные простофили, правда? Одно подразделение бравых солдат могло бы им всем усы в узел завязать.

— А по вкусу тебе пришлось бы командовать этим подразделением, а, Латаная Шкура?

— Это и есть то место командира, о котором ты поминала? — едва слышно прошептал Маска. Фортуната вытерла лапы полотенцем.

— Ну да. Я наблюдаю за тобой. Ты мне по сердцу пришелся. Слушай внимательно да служи мне верно: мы оба сделаемся богатыми, если будем вести игру тонко!

За мгновение до того, как противники должны были сойтись в схватке, из тростника раздался громкий окрик:

— Уууууууу убиррррайтесь вон отсюда!

Небольшая свирепая землеройка, вооруженная тяжелой дубиной из граба, с воплем набросилась на змею с ящерицей и принялась избивать их.

— Что я вам говорил, гады вы грязные! — кричала землеройка. — Убирррайтесь с моего берега! Вот тебе! И вот еще, еще!

Змея и ящерица, избитые, были сброшены в ручей. Разъяренная землеройка изо всех сил ударила дубиной по хвосту Секущей Чешуи. Хвост так и отлетел прочь. В воде вокруг Смертного Извива расплывалась грязь — под темными синяками скрывался самый обычный уж!

Землеройка обернулась к Мартину и его друзьям, указывая лапой на злополучную парочку, бултыхавшуюся в воде:

— Смотрите, уж и тритон. Вот вредины! Я их предупреждал, чтоб не смели угрожать честным путникам!

Змея и тритон уплывали по течению, изрыгая страшные проклятия, — ведь теперь уже никто не мог ударить их дубиной:

— Погоди, мы еще рассчитаемся, мы еще встретимся!

Камень, метко пущенный из пращи Гонфа, отскочил от головы ужа. Еще один, брошенный Мартином, больно ударил ящерицу по остатку хвоста.

Землеройка одобрительно закивала:

— Метко стреляете. Мое оружие — дубина. За добавкой они сюда уже не вернутся.

Мартин улыбнулся. Ему нравилась эта энергичная землеройка.

— Благодарю, благодарю, — сердечно произнес он. — Я Мартин Воитель. Вот это — Гонф Вор, а это Динни, наш приятель крот. Как видишь, мы — путники. Мы ищем Саламандастрон.

Землеройка вскинула дубину на плечо:

— А меня зовут Лог-а-Лог Большая Дубина. Я — паромщик. Меня надо было покричать, вот так…

Лог-а-Лог приложил ко рту лапы рупором и затрубил низким басом, эхом отозвавшимся в горах:

— Лог-а-Лог-а-Лог-а-Лог! Гонф спрятал свою пращу.

— Если бы мы знали, мы бы так и сделали, товарищ. А живешь ты где-нибудь поблизости?

Лог-а-Лог раздвинул тростник, за которым оказалась нора, вырытая в обрывистом берегу.

— Ну да. Я живу один. Вы, наверное, голодны, как все путешественники. Заходите, поболтаем.

В норе было не слишком опрятно. По стенам висели рыболовные сети, в углу горел огонь, вокруг большой, искусно сделанной лодки, которая занимала почти все пространство, валялись разнообразные инструменты. У огня сидел старый черный жук-плавунец.

Путники кое-как расселись, и Лог-а-Лог подал им по миске супа из рачков, от которого поднимался аппетитный пар, с хлебом из стрелолиста и с молодой редиской. Потом он тоже сел и стал поглаживать плавунца по спине.