Котир, или война с дикой кошкой

Динни, Белла и Гонф остановились на берегу. Их догнал Тимбаллиста: он не мог охранять пленных, пока его друг не нашелся.

Белла оглянулась по сторонам:

— Я не думаю, что со своей раной он мог так далеко уйти. Вдобавок на нем были тяжелые латы…

— И кроме того, зачем бы он отправился по берегу в эту сторону, когда мы брали пленных совсем в другом месте? — добавил Гонф.

— Если я хоть немного знаю своего друга, — произнес Тимбаллиста, — он должен был выследить кошку.

— Хршр, мои копательные лапы говорят, что Мартин где-то поблизости. Я это чувствую.

— Что ж, наверное, нам нужно довериться тебе, Дин. Твои копательные лапы нас еще ни разу не обманули.

— Смотрите, хррр! — Скосив глаза, крот показал лапой вдаль, где свет заходящего солнца отражался от чего-то блестящего.

Гонф бросился бежать:

— Клянусь хвостом и шкурой, ведь это же его меч!

Воришка первым добежал до распростертого на земле тела своего друга. Динни, Тимбаллиста и Белла, запыхавшись, подбежали следом за ним. Они увидели, что Гонф весь дрожит и проливает слезы над жалким обмякшим комом, в который превратился его друг.

— Он умер! Они убили Мартина!

Динни опустился на колени рядом с телом:

— Ухрш, ухрш, что же теперь делать!

И оба горько зарыдали.

Тимбаллиста не хотел и не мог поверить, что Мартин отправился к воротам Темного Леса, ведь они так мало пробыли вместе после долгой разлуки! Он осторожно перевернул Мартина на спину и выпрямил его лапы. Затем он бросился к озеру и наполнил водой боевой шлем. Смочив в нем кусок парусины, Тимбаллиста принялся лихорадочно обмывать раны Мартина:

— Кто же его так изуродовал?

Гонф вытер глаза. Подняв с земли длинный обломившийся коготь, он показал его всем.

— Цармина — вот кто, — сказал он подавленно.

Динни покосился на коготь, потом принялся обнюхивать землю вокруг. Он обнаружил много кровавых следов:

— Они долго бились, хршр. Смотрите, меч Мартина весь в крови кошки, земля вся вспахана когтями.

Гонф прошел по следу до самой воды:

— Ты прав, товарищ. Кошка вошла в воду задом. Я думаю, наш воин победил в этой битве.

Слезы снова выступили на глазах у воришки.

— Мартин, мы столько испытаний прошли вместе… Почему ты не взял меня с собой на этот раз?

Белла поддерживала голову Мартина. Внезапно барсучиха переменилась в лице и наклонилась к самым губам воина.

— Он жив! У него губы шевелятся! — радостно воскликнула она.

Тимбаллиста суетливо принялся похлопывать лапы Мартина мокрой тряпкой:

— Он жив! Мой друг жив! Белла, это правда? Скажи "да", Белла!

Глаза барсучихи затуманились слезами.

— Он беседует с моим отцом у ворот Темного Леса, — с трудом выговорила она.

— Не дай ему уйти туда! Сделай что-нибудь! — умолял Тимбаллиста, схватив Беллу за лапы.

Белла на мгновение задумалась:

— Подожди. Моих познаний в искусстве исцеления недостаточно для такого серьезного случая. Но я знаю, кто может помочь — аббатиса Жермена.

Гонф зашагал взад и вперед, покачивая головой:

— Но ведь она с малышами отправилась далеко на восток… Когда мы приведем ее сюда, будет уже поздно.

— Тогда пошлите Чибба. Он быстро долетит туда, — произнес Тимбаллиста отчаянным голосом.

Несмотря на необычность ситуации, Белла взяла на себя ответственность и командование. Ее голос внушал всем спокойствие и надежду:

— Друзья, мы должны действовать быстро, если хотим спасти Мартина. Слушайте меня внимательно. Гонф, отправляйся в лагерь и пошли Чибба на восток. Пусть попросит аббатису собрать свои целебные травы и лекарства. А тем временем нужно принести сюда несколько одеял. Не трогайте Мартина, просто держите в тепле. Аббатиса Жермена стара и не может путешествовать быстро, но я отправлюсь вслед за Чиббом и принесу ее на спине как можно скорее.

Не прибавив ни слова, Белла помчалась вдоль берега с удивительной для барсучихи скоростью. Резко повернув на восток, она принялась прокладывать себе дорогу через лесную чащобу и вскоре скрылась за деревьями.

Наступила ночь. На берегу ярко горел костер, у которого Гуди Колючка ухаживала за Мартином, плотно укутывая его израненное тело теплыми одеялами. Бен Колючка собирал вокруг хворост для костра.

Тимбаллиста стоял рядом. Прислушиваясь к горячечному голосу друга, он чувствовал себя совершенно беспомощным.

— Работай мечом, — шептал Мартин. — Вверх, потом сразу же вниз. Эх, Вепрь, старый вояка, кто же теперь за нас будет рубиться?

Тимбаллиста раскрыл было рот, чтобы ответить, но Гуди предостерегающе подняла лапу:

— Тихо! Он спит! Я делаю все возможное, чтобы несчастный дожил до прихода аббатисы.

Траббз с приятелями соорудили над Мартином и Гуди шалаш из тростника, не переставая переговариваться шепотом:

— Вечерний ветер его обдувать не будет, вот что!

— Да-да. Так ему будет теплей.

— Ничего нет хуже, чем когда болеешь, а вдобавок лапы мерзнут.

Бледная луна поблескивала на поверхности озера. Мартин лежал неподвижно и едва дышал. Лесные жители напряженно ждали прихода аббатисы.

49

До рассвета еще оставался целый час, а обитатели небольшой фермы уже давно были на лапах. Колумбина проверяла содержимое сумки аббатисы: