Котир, или война с дикой кошкой

— Когда я потеряла Бурополоса и лежала больная от горя, сын тайком ушел от меня однажды ночью. Говорили, что он отправился в Котир, чтобы отомстить за смерть отца, но ведь он был так юн… С той поры никто не видал его и ничего о нем не слыхал… Много, много лет прошло с той поры, и я думаю, мой Солнечный Блик так или иначе встретился со своим отцом у ворот Темного Леса,

Снаружи полуденные тени стали вытягиваться меж деревьев, которые украшались почками и листиками, обещая пышную изумрудную листву. А с другой стороны Страны Цветущих Мхов, неподалеку от Котира, с ветки высокой ели свалилась кольчуга и плащ с гербом Тысячи Глаз. Мятой кучей она осталась лежать на земле. Аргулор переступал с лапы на лапу, приводя в порядок длинные перья своих крыльев. Жирный горностай, конечно, хорошо, но вот куница… да, это лакомство ему еще предстоит отведать. Аргулор подождет. Его время придет, ведь куница с деревянной лапой не очень-то быстро бегает. Орел нахохлился, радуясь, что весенние ночи одинаково теплы и в юности, и в старости. Его радовало, что он вернулся в те места, где охотился раньше.

9

Хор вечерних птиц услаждал слух Мартина, шедшего по лесу следом за Командором и Гонфом. Вновь обретенная свобода переполняла его ликованием после проведенной в Котире зимы. Выдры не могли вести себя степенно: они резвились, как щенята, прыгали и скакали между деревьев и кустов. Командор обучал Мартина искусству обращения с пращой. Он был в восхищении от готовности Мартина учиться и при любой возможности изумлял его своим мастерством. Метнув камень высоко в воздух, Командор вложил в пращу еще один и успел попасть им в первый, который не достиг земли, после чего он скромно пожал плечами:

— Это всего лишь трюк, мой милый, Я могу тебя этому научить, когда захочешь. Готов поспорить, что лето не успеет кончиться, как ты уже сможешь попасть камнем в брюхо любому злодею.

Гонф был очень дружен с выдрами. Он всей душой разделял их беззаботность и любовь к сумасшедшему веселью. Воришка в совершенстве подражал их моряцкому жаргону и говорил Мартину:

— Ты самый клевый кореш из всех, кто когда-либо загружал себе в трюм провиант Котира.

Мартину его новая жизнь пришлась по вкусу. Он так долго был одиноким воином, что компания новых общительных друзей показалась ему приятной переменой. Командор подарил ему свою пращу и сумку для камней. Мартин принял подарок с благодарностью. Вполне естественно, что отломанная рукоять меча, висевшая у него на шее, возбуждала любопытство выдр, и он рассказал им свою историю. Мартин был поражен тем, как сильна ненависть выдр к Цармине. И это несмотря на то, что, по словам Командора, дикие коты никогда выдр не трогали.

— Когда наша команда соберется вся вместе, никто не осмелится напасть на нас ни на воде, ни на суше, — приговаривал он.

Наблюдая за ними, Мартин в этом не сомневался. Впереди, пританцовывая, шел Гонф в компании двух выдр, плясавших жигу под его песенку.

Имею очень длинный хвост,
Язык — ему под стать!
Сбежал у кошки из тюрьмы,
А им слабо поймать!

Давайте прыгать и скакать,

Давайте кувыркаться,
Король Воров отнюдь не прочь
На травке покататься!

Давайте песен не жалеть

И не жалеть стихов,
Чтобы свободу обрела
Страна Цветущих Мхов!

Мартин стал хлопать лапами в такт песне, но вдруг заметил, что Командор нарочно отстал на несколько шагов и стоял теперь с видом глубочайшей сосредоточенности, слегка покачиваясь и нюхая воздух. Командор подал знак, Гонф перестал петь, а остальные притихли.

Гонф прошептал хриплым голосом:

— Какой-то зверь подходит, товарищи. Причем не с кормы, вот что! Вон оттуда. Птицы замолкли сначала с той стороны. Держу пари, это кошки.

Командор показал направление лапой.

Вскоре можно было различить фигуры, передвигавшиеся от дерева к дереву. Когда те приблизились, стало ясно, что это солдаты Котира под предводительством Цармины — страшного зверя в роскошном плаще. Шлем полностью скрывал ее голову, если не считать узких щелей для глаз, ушей и рта.

Повинуясь резкой команде Командора, отряд выдр рассыпался в боевом порядке с оружием наготове. Лица приняли выражение мрачной решимости. Командор продолжал бесстрашно стоять на открытом месте, где Цармина легко могла его заметить. Его лапы были скрещены на груди. В правой он держал пращу, в которую уже был вложен камень. Цармина приостановилась, не дойдя до него несколько десятков шагов. Она протянула лапу и выпущенными напоказ беспощадно острыми когтями указывала на Мартина и Гонфа:

— Эти мыши принадлежат мне. Я их у тебя забираю, выдра.

Голос Командора был тверд как кремень:

— Убирайся прочь, кошка. Ты сейчас на моей палубе. Тут Страна Цветущих Мхов, а не Котир.