Котировка страсти, или Любовь в формате рыночных отношений

И потому, наверное, понимая, что не утешить ее словами, Костя продолжал тихо укачивать рыдающую в его руках Карину, и нежно целовал ее плечи, затылок, даже хлюпающий нос. Словно обещал, что теперь всегда будет только так. И молился, чтобы Карина ему поверила.

Ему хотелось спать, причем так, что глаза даже болели. Хотелось есть, ведь ужин так и остался на столике в кабинете. И от одной мысли о позабытой еде, подводило живот. А еще, ему все так же, до одури, хотелось снова заняться с Кариной любовью. Задача на миллион долларов — пойди, разбери, какой он, у мужика, основной инстинкт?

Последние полчаса Соболев честно пытался заснуть, решив, что остальное подождет. Ага, не тут-то было. «Бурление крови» в паху, подогреваемое месяцем воздержания и постоянного возбуждения из-за ее присутствия рядом, явно, не способствовало спокойному отдыху, да и желудок, то и дело напоминал о себе.

Карина, вроде бы, уснула. Хотя и тут он не брался утверждать. Но ее дыхание было спокойным и глубоким, да и рыдания утихли минут сорок назад.

Смирившись с тем, что, несмотря на усталость — сон к нему не шел, Костя открыл глаза и глянул на часы. Без десяти минут четыре утра. Обалдеть. Через два часа вставать, а он спал минут сорок за всю ночь. Надо хоть поесть, что ли. Осторожно отодвинув Карину, Костя выбрался из кровати и разыскал исподнее. Вспомнил, кто именно его эконом, секунду поразмышлял и, решив, что рисковать не стоит, мало ли чего тот себе надумает, если, не дай Бог, заявится сейчас на кухню, поплелся в гардероб за спортивными штанами.

А когда вышел — сразу «уперся» взглядом в глаза Карины. Она не спала. И смотрела на него то ли настороженно, то ли с сомнением. А может, и сама хотела спать, а он тут бродит, мешает. Главное, слезы кончились, и то хорошо.

— Я есть хочу. — Остановившись у постели, объяснил он свои перемещения. — Ты, как? Рискнешь совершить со мной ночной набег на кухню? — Костя усмехнулся.

Карина еще пару секунд разглядывала его все с тем же выражением, а потом — медленно улыбнулась в ответ.

— Мужчины. — Глубокомысленным тоном изрекла она.

Потянулась и села в постели, как была.

— Я, между прочим, не настаиваю. — Костя сделал вид, что сие замечание его задело. — Может, мне и самому там еды мало. И если ты не хочешь…

— Хочу. — Карина встала и прошла мимо него в гардероб. — Я не ужинала.

Он прищурился и проследил за ее обнаженной спиной, радуясь тому, что брюки достаточно свободные.

— А вечером ты другое говорила.

— Соврала. — Донеслось до него. — Не могла же я тебя объедать, бедного, оголодавшего. Вы, мужчины, куда хуже голод переносите. Нервничаете, злитесь.

Карина появилась на пороге в халате. Едва ли не точной копией того, что был у нее в Киеве, только этот оказался какого-то зеленого оттенка, в темноте было сложно разобрать точно. Она посмотрела на него с каким-то сомнением, держа в руках концы пояса. После чего, с усмешкой, завязала тот крепким узлом на талии.

Костя усмехнулся.

— Не переживай, одного мне достаточно, на этот пояс — не претендую. — Он подмигнул.

А сам пытался разобраться, что значило ее поведение. Сейчас Карина впервые за все время своего пребывания в этом доме надела нечто, откровенно сексуальное. Ткань скользила и шуршала, обволакивая ее тело, заставляя его сомневаться, что желание наесться в данный момент для него первоочередное.

Что это? Очередное испытание для него? Ее попытка отстраниться, отступление со стороны Карины? Или, наоборот, хороший признак?

Эх, кто б объяснил? Валентину, снова, звонить некогда. Ну и, ладно, и сами не лыком шиты. Разберется.

— Идем? — Она легко прошла мимо него и остановилась в дверях комнаты.

— Идем. — Таким же тоном согласился Костя, отправившись следом.

В эту минуту в поведении Карины не было ни капли неуверенности или сомнения, которых в избытке хватало пару часов назад. Она вела себя так же, как до этого вечера, заставляя его мозг лихорадочно просчитывать варианты и возможные причины.

Так, в тишине, обойдя охранника, сейчас дежурившего в холле, судя по свету, они добрались до кухни. Решив не включать освещение, он в потемках добрался до холодильника. Куда и залез, по полному праву считая себя хозяином дома, и без всякого стеснения принялся инспектировать полки. Попутно жуя первое, что попадалось под руку. Уж очень он был голоден. Это оказался кусок какого-то мясного рулета.

Карина за его спиной фыркнула и, одарив выразительным взглядом, оттолкнула Костю от разграбливаемого холодильника.

— Фил нас убьет, если узнает, что мы поленились взять тарелки и таскали ужин… или завтрак с полок. — Иронично заметила она.

— Во-первых, это еще надо посмотреть, кто-кого, — он запхал в рот последний кусочек законной, но такой маленькой «добычи». — И, во-вторых, уволю к чертовой матери, если попробует хоть слово сказать! Я ужасно голодный! — Испытывая блаженство от ощущения еды во рту, невнятно проворчал Костя.

А она, таки права, он сразу ощутил себя добрее. Но ухваченного куска, определенно, было мало, чтобы наесться, а путь к источнику пропитания оказался отрезан.